Тянулось время; жаркие
солнечные лучи жгли шею и плечи, едва прикрытые рваной туникой, и иногда
юноша торопливо зачерпывал горсть воды, а потом выливал ее прямо на
голову, с наслаждением ощущая, как прохладные струйки освежают кожу.
Тяжелая сумка с камнями оттягивала пояс, рукоять дубинки под коленом
успокаивала своей внушительной твердостью; впрочем, он понимал, что если б
тварь, тащившая плот, вздумала напасть на них, от камней и палки было бы
мало толку. Тут оставалось лишь полагаться на Шеймиса, вид которого внушал
некоторые опасения. Устроившись на носу, демон застыл в напряженной позе,
стиснув кулаки и полузакрыв глаза; судя по всему, духу сумерек приходилось
нелегко.
Миновал полдень, солнце неторопливо покатилось вниз, на запад, к
закатным странам и великому океану, что омывал побережье огромного
материка. Конан привстал на коленях, сощурил глаза: далеко впереди над
водами поднималась темная полоска с едва приметной вертикальной черточкой
- башней маяка.
- Возьми южнее, - приказал он Шеймису. - Мы идем прямо к гавани, а
мне туда совсем не нужно. Высадимся за городом, и хорошо бы попасть в ту
бухточку, откуда меня повезли на остров. Там есть пристань и тропа, что
ведет прямо к дому колдуна... я ее отлично запомнил.
Шеймис сморщился так, словно у него прихватило зубы, но пререкаться
не стал. Плот, слегка изменив направление, устремился к далекому берегу.
Море казалось пустынным. Отсутствие мачт и парусов на горизонте уже
начало удивлять Конана, но тут он вспомнил о сплетнях, ходивших по
базарам: Шандарат готовился к войне, и не просто к войне, а к походу за
море, на Жемчужный Архипелаг, куда отправится целый флот - боевые галеры
шаха и реквизированные купеческие суда, что повезут воинов. По-видимому,
слухи об этих самых реквизициях уже разлетелись вдоль побережья, и
торговые корабли не рисковали заходить в шандаратскую гавань. Ну, а раз
нет торговцев, то нет и пиратов, подумал юноша и, зачерпнув новую порцию
воды, вылил себе на голову.
Уже начало темнеть, когда таинственная тварь, с неослабевающим
усердием тащившая их плот, приблизилась к побережью. Тут, к югу от города,
берега были скалистыми и обрывистыми, но за грядой утесов, как помнилось
Конану, лежала равнина, тянувшаяся к Туранскому тракту и дальше за него,
на запад. Широкая полоса земли меж дорогой и скалами, где в зелени рощ и
садов стояли виллы шандаратской знати, и являлась целью молодого
киммерийца. Берег выглядел таким же безлюдным и пустым, как и море;
поэтому, не боясь, что его заметят, Конан поднялся во весь рост и начал
высматривать бухту, из которой его вчера повезли на казнь. Он помнил
приметный каменный столб, торчавший на северном мысу - что-то похожее на
полуразрушенный минарет или замковую башню - и вскоре обнаружил его, хотя
вечерний полумрак уже окутывал побережье темной полупрозрачной вуалью.
- Туда! - Он вытянул руку, и Шеймис покорно кивнул. Однако, когда до
каменистого пляжа с небольшим деревянным причалом оставалось два полета
стрелы, демон повернулся к Конану и негромко произнес:
- Лучше бы мне отпустить нашего скакуна, хозяин. Эта корова или
бык... словом, эта тварь предпочитает глубокие места, а тут, у берега,
мелко. Она начинает беспокоиться. Вроде бы...
Он замолчал, потому что движение плота вдруг замедлилось. Конан,
схватив шест, резко махнул рукой.
- Во имя Крома, отошли своего зверя подальше! Как бы он не собрался
нами поужинать!
Расправив крылья, Шеймис с усилием вытянул руки вперед, будто
преодолевая некое невидимое сопротивление; голый череп его покрылся
испариной. Губы демона непрерывно шевелились, шепча заклятья, сливавшиеся
в неразборчивое бормотанье, челюсть мелко тряслась, мосластые колени
ходили ходуном. Внезапно из-под плота вырвалось что-то округлое, большое и
блестящее; Конан успел заметить гигантский круглый глаз, воззрившийся на
него с беспредельным равнодушием, пару могучих щупалец толщиной с его
бедро и странную, похожую на клюв, пасть. Блеснув гладкой кожей в лучах
закатного солнца, чудище исчезло в пучине, а киммериец, изо всех сил
наваливаясь на шест, принялся грести к берегу.
- Уфф! - Шеймис повалился спиной на доски, напоминая бурдюк, из
которого выпустили вино. - Хвала светозарному Митре, все обошлось! Скажу
тебе, мой господин, лучше иметь дело с целой стаей псов, чем с этим...
этим...
- Ладно! Этот твой бык доставил нас на нужное место, а мы ничем не
отблагодарили его. Ты мог бы сотворить что-нибудь съедобное...
- Съедобное? - скривился Шеймис. - Съедобное он сам себе найдет!
Погляди-ка, хозяин!
Обернувшись, Конан увидел, как одна из довольно больших акул, что
следовали за плотом, вдруг забилась, до половины встала над водой, разевая
зубастую пасть и показывая белое брюхо, и исчезла.
- Надеюсь, пока они жрут друг друга, мы успеем добраться до суши, -
пробормотал киммериец, продолжая изо всех сил работать веслом. Вскоре
справа от них проплыл высившийся на мысу каменный минарет, а затем под
бревнами заскрипела мелкая галька; плот дрогнул и замер на мелководье.
Сумеречный берег был пустынным. У небольшой пристани покачивались две
лодки и баркас с высокой мачтой; за ними темнели скалы, поросшие внизу
кустарником и рассеченные небольшим ущельем. Начинавшаяся от пристани
тропинка вела прямо к нему.
- Прибыли! - Конан спрыгнул в воду, взметнул фонтан брызг и, положив
палицу на плечо, зашагал к берегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201