Второй же пергамент оказался еще более
удивительным, ибо удостоверял, что Неджес приходится племянником
бездетному Морилану и, тем самым, имеет право претендовать и на его
богатства, и на титулы, и на должность. По возрасту так вполне могло быть:
Морилан отправился в темное царство Нергала на исходе восьмого десятка, а
Неджесу, судя по виду, еще не исполнилось и пятидесяти. Но Ашарат никогда
не слыхивал, чтобы у прежнего его советника имелся брат или кузен; к тому
же Неджес, в отличие от светловолосых и сероглазых обитателей Трира, был
смугл и глаза имел темно-карие, с красноватым оттенком. Он походил скорее
на стигийца, чем на отпрыска славной и благородной шандаратской фамилии!
Тем не менее, владыка Ашарат принял его. Красноватые зрачки Неджеса
обладали какой-то странной магнетической силой, придававшей убедительность
и логичность всем его речам; владыка - да и все его советники - не смог
устоять. Временами Ашарат избавлялся от этого наваждения и подумывал о
том, к чему движется дело: как и старого Морилана Кирима, боги не
осчастливили его потомством, а наследному принцу Илкасу, сыну его сестры,
было всего двенадцать. В подобной ситуации первый советник или
какой-нибудь честолюбивый полководец становились реальными претендентами
на престол Ратридов - в случае безвременной кончины самого Ашарата! Но
стоило Неджесу заговорить, как темные подозрения испарялись из сердца
владыки, словно утренний туман под жаркими солнечными лучами. Красноватые
глаза сияли на смуглом лице, вселяя уверенность, что их обладатель
беспредельно предан и блистательному повелителю, и его малолетнему
наследнику, и всему шандаратскому племени, трудолюбивому, деятельному,
богатому и склонному к порядку и повиновению властям.
Всего лишь двенадцать месяцев владыка пользовался советами Неджеса,
но заслуги пришельца были уже неоспоримы. Во время недавнего набега
гирканцев он сварил какое-то жуткое зелье, синеватое и тягучее, в котором
были вымочены стрелы шандаратских арбалетчиков. Теперь даже малая царапина
от стрелы приводила к неминуемой смерти, и гирканская орда, потеряв едва
ли не половину бойцов, в панике убралась восвояси. Неджес также научил
оружейников ковать удивительные мечи; прутья из гибкой стали и мягкого
железа надо было свить определенным образом, затем, трижды раскалив,
трижды простучать молотом и охладить на ветру. После такой обработки на
клинке проступали волнистые узоры, и лезвие его с равной легкостью секло и
волос, и тонкую шаль, и добротную кольчугу. Удивительное искусство! Неджес
утверждал, что научился ему во время своих странствий в Иранистане.
Он сумел навести порядок и в столице. Собственно говоря, шандаратские
горожане, купцы, мелкие торговцы, мореходы, ремесленники и подмастерья
всегда чтили закон, но, как в любом крупном порту, хватало тут и менее
почтенного люда - бездельников, нищих, игроков в кости и воров. Разбоем,
правда, никто не баловался; свои не решались на смертоубийство, а пришлых
лихих молодцов вешали быстро и высоко. Даже вилайетские пираты вели себя в
шандаратской гавани вполне прилично: сбывали потихоньку награбленное,
запасались вином да провиантом и платили, что положено, в казну
повелителя.
Неджес сумел выжать немалые доходы даже с самых сомнительных
промыслов. По его совету был составлен и подписан рескрипт, согласно коему
все подозрительные личности объединялись в три гильдии: нищих, воров и
игроков, обложенных надлежащим - и очень немалым! - налогом. Все прочие
бездельники, неспособные даже выйти на базар с протянутой рукой, были
изгнаны из Шандарата; одни ушли совсем, другие обретались в лачугах близ
городской свалки, а третьих, самых упорных, отправили на Обглоданный
остров.
Владыка усмехнулся и поднял голову, всматриваясь в морские дали.
Где-то там, в половине дня пути, торчал этот бесплодный и скалистый
островок, на котором закончили счеты с жизнью самые отпетые негодяи.
Жестокая мера, но необходимая! Теперь в Шандарате куда спокойней...
Разумеется, воруют и клянчат, но и с этих противозаконных деяний казна
имеет доход... Нет, этот Неджес все-таки настоящий мудрец!
Вот только насчет похода на Жемчужный Архипелаг Ашарат испытывал
некие сомнения. У него хватало и своих богатств, к чему же еще зариться на
чужое? К тому же, торговля жемчугом шла по большей части через
шандаратский порт, и здесь оседала немалая доля морских сокровищ - и в
деньгах, и в безупречной формы перлах, серебристых, розовых и голубых. Для
князя Архипелага Ашарат был таким же формальным сюзереном, как и туранский
император - для него самого; веками этот порядок устраивал всех, и к чему
его ломать?
Но Неджес утверждал, что времена меняются, и самым надежным гарантом
верности вассала будет воинский гарнизон, поставленный в его владениях.
Это означало войну; а поскольку всю территорию противника окружало море,
еще и немалые расходы.
Смяв сильной рукой свою шелковую шапочку, Ашарат уставился на военную
гавань. Боевые галеры его флота, застывшие у пирсов, сверху походили на
детские игрушечные кораблики, однако каждая из них могла перевезти полторы
сотни солдат. Но их, этих крепких и вместительных судов, насчитывалось
всего двадцать, да пять еще строились на верфях; четырех же тысяч клинков
и копий было совершенно недостаточно для экспедиции в Архипелаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201