Похоже,
они приближались к селению или стойбищу, обитатели которого могли дать
пришельцам отпор. Возможно, думал Конан, эти волосатые твари не слишком-то
сильны и храбры, но если их наберется сотня-другая... Он с горечью
вспомнил о своих клинках; лучше бы эти отродья Нергала украли арбалет и
стрелы!
Однако приходилось довольствоваться тем, что есть, и Конан,
перебросив свое оружие на грудь, вложил в него стрелу и щелкнул рычагом.
Он подумывал, не стоит ли остановиться и вырезать дубинку поувесистей, но
затем решил, что тяжелый, окованный бронзой арбалет куда смертоносней в
рукопашном бою, чем деревянная палица.
Ах, если б у него было время! Он выкрал бы и свою фляжку, и дареные
Рагаровы мечи и все остальное - и оружие, и припасы, и снаряжение... Но
времени для такого сложного дела не оставалось. Конан не знал, сколько они
с Риной проспали - четверть, треть или половину обычного срока - но
путешествие по лианам и ветвям было довольно долгим. Скоро, совсем скоро у
него начнет мутиться в голове... Нет, он не успеет придумать какой-нибудь
хитроумный план, как предлагает Рина... не сможет ни украсть, ни обмануть,
ни перехитрить... Оставалось одно - драться!
Впереди послышался слитный далекий гул голосов - верный признак того,
что поселок, к которому они приближались, был велик и многолюден. Похоже,
подступы к нему не охранялись, но Конан с удовольствием бы убрался с
дороги, если б мог. Однако передвигаться в окружавших тропу зарослях было
никак нельзя: стволы, стволики и прутья, отходившие от основной ветви,
росли на удивление густо. Сквозь эту чащу не проломился бы даже вендийский
носорог, мелькнуло в голове у Конана.
Шум сделался громче; теперь в нем можно было выделить рев, протяжные
вопли и завывания, словно существа, испускавшие все эти звуки, отмечали
некое торжество или делили добычу. Чувствуя, что впереди лежит обширное
открытое пространство, киммериец приостановился, разрядил арбалет и
перебросил его на спину. Затем он срезал несколько огромных пурпурных
листьев и протянул два из них Рине.
- Дальше поползем - тут, под кустами, у самой обочины. Прикрой
листьями голову и плечи и постарайся не шуметь.
Девушка кивнула. Судя по близким воплям, ползти им предстояло
недолго; тем не менее Конан досадовал и злился из-за вынужденной задержки
- время его было на исходе.
То ползком, то на четвереньках путники преодолели оставшийся путь и,
тесно прижавшись друг к другу, залегли на опушке, под защитой
непроницаемой для взгляда листвы. Ни сторожа, ни часовые им не
встретились; обитатели стойбища либо чувствовали себя в полной
безопасности, либо идея насчет охраны поселка не приходила им в головы.
Отогнув краешек большого листа, Конан приподнялся и осмотрел
простиравшуюся перед ним поляну.
Она была покрупнее тех, что встречались странникам прежде, и
простиралась на добрых сто пятьдесят или двести шагов, считая от конца
тропы до гигантского древесного ствола, бурой колонной уходившего вверх.
Как всегда, поляна эта кольцом охватывала дерево и, если не вспоминать о
тысячах локтей пустоты под ногами и над головой, напоминала обычный луг с
торчащим посередине утесом. Однако эту просторную луговину покрывали
пурпурные мхи и травы огненного цвета, а скала тянулась слишком высоко и
имела слишком правильную форму - оба эти обстоятельства нарушали сходство.
Вдобавок, здесь царила полутьма, вечные сумерки нижнего мира, придававшие
пейзажу туманную ирреальность, будто и красная растительность, и бурые
ветви, и гороподобный древесный ствол находились не в воздухе, а под
зыбкой поверхностью моря.
Эти подробности, однако, не интересовали киммерийца; его внимание
было приковано к странным существам, сгрудившимся на поляне. Коренастые,
невысокие и широкоплечие, они заросли бурой шерстью и двигались хотя и
быстро, но довольно неуклюже, иногда опускаясь на передние лапы. Тем не
менее, Конан счел их людьми - хвосты у волосатых тварей отсутствовали
(как, впрочем, и одежда), а на их толстых шеях болтались ожерелья из ярких
перьев, просверленных орехов и звериных когтей. Было у дикарей и оружие -
дубинки и заостренные рогатины, без каменных наконечников и необожженные в
огне.
Те, что с громкими воплями толпились на лугу, выглядели довольно
мускулистыми и крепкими. Самцы, догадался Конан и бросил взгляд на дерево.
В стволе его зияло множество дупел-пещер, из которых вниз свисали лианы; в
темных же отверстиях торчали мохнатые головы самок и подростков. Вероятно,
им полагалось наблюдать за сборищем и дележом добычи издалека, чтобы не
крутиться под ногами у мужчин; подметив это, киммериец негромко, но
одобрительно хмыкнул.
Рина подтолкнула его локтем в бок, шепнув:
- Мне кажется, они спорят из-за наших мешков и оружия. Не могут
поделить, что ли? Как ты думаешь?
- Скоро им придется делить собственные шкуры, - сквозь зубы
пробормотал Конан, вытягивая из-за плеча свой арбалет.
- Подожди, не стреляй! - Рина положила теплую ладошку ему на плечо. -
Я надеюсь, мы сможем договориться...
- С этими бесхвостыми обезьянами? - Киммериец раздраженно сбросил ее
руку. Он чувствовал, как подступают головная боль и звенящая пустота, и
это не улучшало его настроения. - Я готов потолковать с ними - когда мечи
и фляга с бальзамом будут у меня. Но не раньше!
Незачем спорить, надо действовать, решил он, лихорадочно обдумывая
план нападения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201