Но все и каждый умели если не составлять новые снадобья,
то хотя бы с толком пользоваться тем, что хранилось за дверцами с резным
пучком трав.
Там замерли в ожидании сотни сосудов причудливой формы из стекла и
фарфора, из золота и серебра, из драгоценных камней с выдолбленной
сердцевиной, ибо всякое лекарство, снадобье, яд или целительный бальзам
полагалось держать в своем особом вместилище. Страшное зелье, что варилось
из корней саниссы и смертоносных выделений гремучих змей, разъедало любой
металл и стекло; его жгучее прикосновение выдерживал лишь благородный
алмаз. Настойка же из трав, даривших облегчение переполненному желудку,
усиливала свое исцеляющее воздействие, простояв несколько лет в серебряном
кувшинчике - равно как и бальзам от головной боли. Чудодейственную мазь,
заживляющую раны и ожоги, лучше было хранить в фарфоровой банке, а для
микстур от кашля, от бессилия и слабости в членах больше подходили
бутылочки из стекла. Густое тягучее масло, спасавшее от ломоты в суставах
и разогревавшее кожу, также содержалось в стеклянном сосуде, в который
были погружены пластинки благовонного сандала - их полагалось прикладывать
к больным местам, обматывая полотняной тряпицей. Наконец, в граненых
флаконах из рубинов и изумрудов, в крохотных флягах из нефрита, в
хрустальных ретортах и полированных шариках из яшмы, блестевших на верхней
полке, хранились магические эликсиры и нектары, применявшиеся при разной
волшбе - вызывании духов, усмирении ветров, общении с демонами или богами.
Саракка еще ни разу не прикасался ни к одному из этих могущественных зелий
и не знал, каковы они в деле.
Сейчас, отодвинув хрустальный цилиндр, в коем плавал в маслянистой
жидкости цветок черного лотоса, молодой маг нащупал некий сосуд, стоявший
у задней стенки шкафа. Он походил на простую бронзовую флягу размером с
половину ладони; поверхность ее позеленела со временем, но пробка из
каменного дуба на ощупь казалась столь же твердой, как и металл. Фляга
была закупорена с особой тщательностью, и Саракка не торопился вынимать
пробку: вначале он потряс сосудик, прислушиваясь к раздавшемуся внутри
шуршанию.
Если верить записям Зитарры-целителя, служившего еще прадеду
нынешнего дуона, в бронзовой фляжке хранился порошок минерала арсайя, за
великие деньги выписанного некогда из Вендии. Страна сия, как было
известно во всем мире, была богата всевозможными чудесными камнями,
травами, деревьями и животными, сосредоточенными, в основном, в южной ее
части, отделенной от севера большим заливом. Там обитали и люди, хранившие
древние знания, мудрецы, не уступавшие стигийским; но, в отличие от
чародеев Черного Круга, их не интересовали ни власть, ни могущество, ни
богатство - ничего из преходящих земных соблазнов и благ. Жизнь свою они
проводили в смирении, довольствуясь немногим и не причиняя зла даже самой
мелкой твари; обычно эти отшельники удалялись в горы или непроходимые
леса, и там, погруженные в нирвану, обращались мыслью к своим древним
богам. Среди них были великие подвижники, чьи души на время могли покидать
бренные тела, воспаряя в астрал - что требовало не только истинной
святости, но и определенного состояния разума, некоего просветления и
предельной концентрации, которые достигались вдыханием паров арсайи.
Минерал этот, чрезвычайно редкий и встречавшийся только в Вендии,
добывался людьми особой касты, бескорыстными служителями вендийских
мудрецов; Саракка не представлял, какими хитростями Зитарре удалось
раздобыть хотя бы малую толику.
Но, как бы то ни было, сейчас фляжка с арсайей была у него в руках -
самое подходящее средство, чтобы принести облегчение лишенному памяти
варвару. Молодой маг еще раз встряхнул ее, а потом не без труда
раскупорил, быстро вытянув на полную руку и прикрывая горлышко пальцем.
Несмотря на эти предосторожности, пронзительный свежий аромат коснулся его
ноздрей, и Саракка с мудрой поспешностью сотворил охранное заклятье - он
вполне доверял своей голове, и просветления, помогавшего собраться с
мыслями, ему не требовалось.
Приблизившись к ложу и по-прежнему держа бронзовый сосуд в вытянутой
руке, он поднес его к лицу спящего и отставил палец. Несколько мгновений
Саракке казалось, что ничего не происходит, но вдруг щеки северянина
полыхнули румянцем, дыхание сделалось глубже и сильней; он застонал,
заворочался и с губ его слетели осмысленные звуки.
- Кром! - пробормотал он. - Кром! Что со мной?
Маг, довольно кивнув, закрыл флягу пробкой. Порошок арсайи, как
утверждалось в манускрипте мудрого Зитарры, был весьма летуч и не стоило
расходовать его попусту; другого такого зелья ни в Дамасте, ни в Селанде
не раздобудешь. Саракка не представлял, сколь действенным окажется его
метод лечения - возможно, память возвратится к варвару лишь на один
краткий миг, либо он придет в сознание на день или два. В любом случае,
стоило поберечь чудодейственный вендийский порошок.
- Кром! - стонал северянин. - Кром!
Саракка отодвинул кресло подальше и на всякий случай сотворил еще
пару охранных заклинаний. Кто знает, что придет в голову этому исполину в
момент пробуждения! Он выглядел таким могучим, что вряд ли с ним
справилась бы целая сотня стражей дуона!
Внезапно варвар открыл глаза. Они были уже не тускло-серыми и
бессмысленными, а синими, как небо при закате солнца, и горели странным
огнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201