там высились золотистые столбы
сосен и кедров, оттененные седым изумрудом асгардских елей. Неподалеку
находилась беседка, увитая виноградной лозой, толстой, высокой и обильно
плодоносящей: прозрачно-зеленые и густо-фиолетовые гроздья величиной с
человеческую голову свешивались вниз, прямо к полу из гладких кедровых
досок.
Существовала в этой необычной роще и каста особо благородных - или,
наоборот, отверженных, что занимали либо отдельное место, либо бросались в
глаза своим экзотическим и непривычным видом. Сразу за родником и
крохотным озером красовалась пара гигантов вчетверо или впятеро выше самых
огромных сосен; они уходили в синеву словно две чудовищные колонны,
поддерживающие купол небес. Учитель называл их секвайнами, Стражами Неба,
и как-то заметил, что в доступном людям мире, от льдов Ванахейма до
джунглей Куша, подобных великанов нет. Они росли в какой-то далекой и
таинственной земле, лежавшей за просторами Западного океана.
Зато железное дерево, не очень высокое, но мощное, кряжистое, с
налитым темной силой стволом, перебралось сюда явно из Куша или Зембабве.
Оно стояло в полном одиночестве на восточной границе сада, и почва вокруг
него была сухой, лишенной покрова трав и мха.
В остальных же местах и трав, и мхов, а также лишайников,
папоротников, кустов и цветов, пышных и ярких или совсем скромных, вполне
хватало. Если б Конан еще смог как-то перечесть деревья, то для остального
зеленого воинства эта задача казалась неразрешимой. Всевозможные травы и
цветы покрывали землю у подножий стволов, торчали меж живописно
разбросанных камней, окаймляли узкие песчаные дорожки, теснились рядом с
водой, у родника и маленького озера; буйное и необозримое изумрудное
королевство, в котором Учитель знал каждый стебелек, каждый лист и каждую
ветвь.
Вначале Конан думал, что сад служит старцу местом отдыха и средством
пропитания - его плодами можно было бы накормить не один десяток людей. Но
однажды утром, когда Учитель направился после трапезы в свой зеленый
оазис, киммерийцу довелось узнать об истинном его назначении. Нет, не
прохлада и свежий воздух, не сочные фрукты, не цветочные ароматы и даже не
красота являлись главным богатством сей удивительной рощи; она
предназначалась для более серьезных дел, чем созерцание деревьев и трав
или отдых под тенистыми ветвями. Сад, как и все, что окружало наставника,
был средоточием астральной Силы.
В один из дней они неторопливо брели по дорожке мимо строя цветущих и
усыпанных плодами яблонь, направляясь к гигантскому дубу, чья раскидистая
крона торчала над зелеными шапками более мелких собратьев, словно кровля
главной замковой цитадели над угловыми башнями и донжонами крепости. Дуб
этот стоял посреди поляны, обрамленной с севера овальной линией других
дубов и буков; почему-то он казался Конану похожим на камень, заложенный в
огромную пращу. С южной стороны поляна резко обрывалась; склон горы,
каменистый и безжизненный, отвесно шел вниз. Там, на глубине десяти или
двенадцати длин копья, расстилался песок.
- Помнишь, что я говорил тебе о Силе? - насупив густые брови, старик
взглянул на своего ученика. - О той божественной эманации, что истекает из
вечного астрала? Она дарована всем, и людям, и неразумным тварям, и тому,
что растет на земле, на дне океана или в глубине пещер. Даже камни, песок,
вода и льды поглощают ее... Но! - Он поднял сухой палец и покачал им перед
носом. - Но ты должен знать, что и люди, и камни, и деревья по-разному
накапливают Силу. Сейчас я веду речь не о том, парень, что одни умеют
пользоваться божественным даром, а другим оное почти недоступно... -
Старец протянул руку, и большое яблоко сорвалось с ветви, угодив прямо в
его ладонь. Он сунул плод киммерийцу и продолжал: - Нет, я говорю не о
сознательном владении астральной силой, а о том, что в одних вещах ее
собирается больше, в других меньше; одни притягивают ее, высасывают,
поглощают, накапливают, другие - отбрасывают, отдают...
Конану эти речи представлялись смутными и не относящимися к главному
- к науке убивать. К примеру, поучение о клинках, которые нужно было
носить за плечами, выглядело куда более конкретным и полезным! Тем не
менее, он решил выказать интерес к словам наставника, пусть не совсем
понятным, но, без сомнения, мудрым.
- Отбрасывают? - повторил он, наморщив лоб. - Как, Учитель?
- По-разному, парень. Иногда так, как летит копье и стрела, или так,
как движется щит в руках воина, как мчится гонимая ветром волна... Гладко,
плавно, непрерывно - или скачком, подобно поднятой в галоп лошади.
И эти слова были непонятными, хотя Конан уже научился ощущать Силу, о
которой толковал Учитель. То была не привычная ему мощь собственных мышц,
а нечто иное, таившееся в нем самом и в окружающем мире; некая незримая
субстанция, которую он еще не умел посылать в цель словно брошенный
дротик, но уже мог концентрировать, прокатывать теплой волной от темени до
пят, направлять к ладоням, пальцам - и дальше, в клинок или древко копья,
которое держал к руках. Он научился чувствовать ее приливы и отливы,
напоминавшие бег океанских валов, гонимых из небесного пространства
невидимым ветром. Несомненно - как и утверждал наставник - то было
божественное дыхание Митры, Великого, Светозарного, Могущественного,
способного повергнуть и Сета, Змея Вечной Ночи, и темного Нергала, и
Ледяного Гиганта Имира, и, вероятно, даже грозного Крома, повелителя
Могильных Курганов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201