То были юноши, чистые сердцем, не
искавшие ни власти, ни славы, ни богатства, верные и отважные; и тех из
них, кто, кроме бескорыстия, храбрости и крепких мышц, умел слушать зов
Митры, благой бог наделял особым даром, предлагая каждому такую частицу
своей божественной Силы, какую мог вместить и вынести хрупкий человеческий
разум. Наставнику же полагалось пробуждать сей дар, лелеять и пестовать
его, как слабую искру, что слетела в душу человека из небесного костра
Пресветлого...
Да, но избраннику Митры полагалось быть юным, чистым, бескорыстным!
Тот же, кто пришел к нему этим днем...
Он был крепок, отважен и мог услышать божественный зов, но других
достоинств Учитель обнаружить пока не сумел. Владеющему энергией астрала
не слишком сложно разобраться в душе варвара, как бы тот ни пытался скрыть
свои намерения и мысли, как бы ни хитрил, ни умалчивал, ни
изворачивался... Аура этого киммерийца, которую старик ощущал столь же
отчетливо, как видел его лицо, казалась расплывчатой и мутной, хотя и
наполненной эманацией силы, первобытной стихийной мощи, дарованной Митрой
лишь исполинам - тем, на чьих плечах покоился мир. Возможно, Секира был из
их рода? Возможно, в жилах его текла капля крови Первосотворенных? Но как
такое могло случиться?
Впрочем, загадка сия не тревожила старца; другое являлось предметом
его раздумий. Верно ли он поступил, согласившись учить этого северянина?
Ведь пришелец отнюдь не был бескорыстен и чист, да и не слишком молод,
если на то пошло! Сложившийся человек, не склонный пожертвовать своей
свободой ради божественных целей, явно стремящийся к богатству и власти...
авантюрист, привыкший играть и собственной жизнью, и жизнями тех, кто
встретился ему на пути... убийца-варвар, пират и наемник... Без сомнения,
он не был лишен какой-то доли природного благородства и мог совершить
бескорыстный поступок, но Митра требовал от учеников гораздо большего.
Исполнения своей воли! Преданного и долгого служения!
Наставник сомневался, что пришедший к нему северянин способен на это.
Омм-аэль! Да понял ли он смысл принесенной только что клятвы?! Или счел ее
зряшным делом, пустой отговоркой, старческой причудой?
Погрузившись в транс, Учитель искал ответ, пытаясь разрешить мучившие
его сомнения. Его предшественники однако молчали; еще никогда прошедший
пустыню, что отделяла их обитель от остального мира, не был отвергнут.
Долгий и трудный путь являлся своеобразным искусом; лишь тот, кто
преодолел его, мог принести должные обеты и постичь Великое Искусство,
став членом безымянного ордена слуг Митры, бродивших по свету от
Восточного до Западного океана. Лишь тот, кто преодолел! Вероятно, сам бог
приглядывал за странниками, посылая недостойным соблазны, уводившие их в
сторону от желанной цели; во всяком случае, те, кому удавалось добраться
до пещеры и сада на склоне погасшего вулкана, вполне подходили в ученики.
Но этот киммериец!.. Варвару не следовало появляться здесь, и все же
он дошел, добрался! Невероятно, непонятно, странно... Впрочем, Учитель
усматривал в том знак свыше, некое божественное повеление, которое ему
полагалось исполнить; и сейчас, устремившись душой и сердцем в безбрежный
простор астрала, старец молчаливо вопрошал грядущее.
Оно оставалось неясным. Даже владеющий Силой Митры - той ее частицей,
что была доступна смертному - не мог широко раздернуть занавес, скрывавший
будущее мира; лишь узенькая щелка приоткрывалась для него. И Учитель
глядел, напрягая внутреннее зрение; глядел, все глубже и глубже погружаясь
в транс, протягивая незримые нити сквозь дни, месяцы и года; глядел, как
несутся по волнам корабли с разбойным людом, как маршируют солдаты,
закованные в сталь, как неудержимой лавиной несется панцирная конница, как
рушатся стены и башни крепостей, как храмы нечестивых богов превращаются в
руины, как пылают города и льется кровь, как горит и светится
могущественный талисман, око великого королевства, сгусток живого огня...
Тот же, в чьих руках сияло это сокровище, был высок, смугл, черноволос, и
глаза его отливали глубокой синевой закатного неба.
Ночь уже прикрыла звездным шатром пустыню, вулкан и горную цепь на
севере, когда наставник очнулся. Долгое время он сидел, обратив лицо
вверх, к искрам вечного огня, что неторопливо вершили свой путь над его
головой, покорные течениям и водоворотам астрала. Он думал и вспоминал; он
пытался сложить из кусочков мозаики цельную картину, некое гигантское
полотно, окаймленное сценами битв и осад, портретами полководцев и магов,
королей и воинов, нагими женскими телами, яростными ликами чудовищ и
демонов - пестрый и красочный рисунок грядущего, в середине которого был
запечатлен высокий черноволосый мужчина с короной на голове - тот, в чьих
руках сиял огненный талисман.
Наконец Учитель поднялся и твердым шагом направился к пещере. Он был
всего лишь человеком (хотя на сей счет имелись разные мнения) и не спорил
с велениями судьбы и божества, коему служил преданно и верно. Омм-аэль!
Сам Пресветлый Податель Жизни хочет подвергнуть этого киммерийца искусу и
соблазнам, ввести во грех и дать возможность искупления, закалить, как
булатный клинок на ледяном ветру, испытать могуществом, удачей и бедой,
радостью и горем...
Что ж, Владыка Света прав! - подумал старец. Ибо лишь познавший все
это сумеет стать великим владыкой и занести карающую руку над Злом, что
готовится покачнуть Весы Мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201