И Конан, взирая издалека на эту битву, думал, что против силы божественных молний не устоит ничто: ни горы, ни стены крепостей, ни тысячи закованных в сталь воинов, ни маги, ни колдуны. Жалкими казались ему теперь и волшебный кинжал Дайомы, и сама Рана Риорда, Небесная Секира, что могла сокрушать камень. Камень, но не горные хребты!
Его не устрашила даже смерть Рагара, испепеленного той Силой, что была дарована ему. Конан думал не о смерти аргосца, а о его победе, не о гибели, а о его торжестве. И он жаждал овладеть такой же мощью! За время пути от Кардала к Острову Снов эта мысль оформилась, обрела четкие контуры, стала намерением, потом превратилась в цель. Он хотел разыскать Наставника – того, кто обучал Фарала и Рагара, и других слуг Митры, воителей, сражавшихся со злом. Правда, избранные ими дороги Конана не привлекали, и он полагал, что найдет лучший способ использовать божественный дар, чем усмирение вулканов.
Обогнув бухту, он вошел в грот, в обширную, просторную и высокую нишу в скале, достигавшую пяти человеческих ростов. Перед ним сияли гигантские врата, отделанные бледно-желтым орихалком, с чеканными узорами и вязью таинственных письмен, выбитых в металле. Поверхность врат словно бы плыла перед глазами: чудилось, что она то отливает рыжинкой подобно золоту, то отблескивает красноватым оттенком бронзы, то пропадает вообще, обратившись в грубую первозданную скалу. Такими же зыбкими, туманными, были и магические символы, изображенные на створках огромных дверей: знаки луны вращались медленно, неторопливо, тогда как рои звезд кружились в стремительном хороводе, иногда собираясь в привычные созвездия, иногда вытягиваясь в большие спирали или вовсе исчезая.
Конан глядел на это чудо с равнодушием, не восхищаясь и не удивляясь привычной игре иллюзий; в голове его, сменив воспоминая о Кардале, царила сейчас лишь одна мысль: он – свободен! На северном побережье Острова Снов, в укромной бухте, киммерийца поджидал корабль, и тугие паруса да быстрые весла «Громовой Стрелы» могли унести его на все четыре стороны света.
Он – свободен! Свободен!
Он ждал, то снова предаваясь мыслям об аргосце Рагаре, то вспоминая смуглянку Каллу или светловолосую Зийну, то думая о новом своем судне и экипаже, о косоглазом кормчем Сандаре, о черном гиганте Хафре, рулевом Кроле и остальных, покорных его власти, признающих его первенство и силу. Он запретил им сходить на берег; слишком прекрасен был Остров Снов, и не всякий мог преодолеть соблазн остаться здесь навсегда.
Конан не сомневался, что его люди выполнили этот приказ. Хорошая команда, да и корабль неплох, – размышлял он, – и, видит Кром, жаль покидать их… Но придется! Ибо пришло время расстаться с океаном и вновь начать странствия по равнинам и горам, по лесам и пустыням, раскинувшимся на твердой земле. Солнце еще не коснется западного горизонта, а «Громовая Стрела» будет уже плыть к далеким берегам, к Аргосу или Шему, где капитан распрощается со своим кораблем. Распрощается и уйдет скитаться по хайборийским землям, доберется до Турана и бурного синего Вилайета, потом – до гирканских степей я горных хребтов, что высятся за ними… До тех гор, про которые рассказывал Рагар, до погасшего вулкана, на склонах коего живет Наставник… Он разыщет божественного Учителя, – думал Конан, – обязательно разыщет! И когда молнии покорятся ему, он снова отправится в дорогу – искать богатства и славы, протаптывать тропу в свое неведомое королевство.
Увлеченный этими раздумьями, киммериец даже не дрогнул, когда мерцающие створки врат с тихим шелестом разъехались в стороны, открыв широкую лестницу белого мрамора, полого уходившую вниз. Все было как в самый первый раз, когда он встретился в этой пещере с Владычицей Острова Снов: все так же неторопливо и торжественно поднимались по ступеням девушки в ярких разноцветных хитонах, с драгоценностями в высоко подобранных волосах, и мужчины, облаченные в сиреневые, палевые и лиловые плащи; все так же несли они светильники – не факелы или масляные лампы, но сиявшие ровным светом шары на серебряных стержнях. Были тут и другие мужчины, не слуги, а воины в доспехах из панцирей морских черепах, инкрустированных золотом и перламутром, с трезубцами и обнаженными волнистыми клинками, с секирами в форме полумесяца, с боевыми молотами, остроконечными или загнутыми словно клюв коршуна. Некоторые из них вели с собой зверей, тигров, леопардов и черных пантер в шипастых ошейниках – вели не на цепях, а на шелковых лентах или тонких ременных поводках; но это уже не вызывало у Конана никакого удивления.
Прищурив глаза, он глядел на высокую стройную женщину, что шла во главе пышной процессии. Рыжие волосы, уложенные короной, обрамляли ее чистый лоб с блистающим над бровями лунным камнем, огромные глаза с вертикальными, как у кошки, зрачками, светились радостью, на свежих пунцовых губах играла улыбка. С плеч ее спадали серебристая туника и плащ, расшитый изображениями луны и звезд – великолепная мантия из ткани дзонна, какую не умели ткать ни в древней Стигии, ни в изысканном Офире, ни в далеком Кхитае. И немудрено – в ткань эту, вместе с нитями паутины, искусные мастерицы вплетали серебряные лунные лучи. На пальцах женщины сверкали драгоценные перстни, на шее – изумрудное ожерелье, на запястьях – браслеты из бледносияющего орихалка. Воистину, она затмевала всех красавиц мира!
Но Конан видел сейчас лицо и фигуру Рагара, слуги Митры; видел его распростертые руки и синие слепящие молнии, что били из них, усмиряя огненных демонов; видел знак Могущества и Силы, дарованных светлым богом человеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101