На кафедре велась настоящая война за право преподавать немецкий язык именно там. Валентин Григорьевич, человек науки, был далек от этих дрязг, все вопросы распределения ставок решала за него его первая заместительница, кандидат филологических наук, доцент Алла Александровна Бедрова.
Аллочка Бедрова, милая хрупкая дама с бесцветными волосами, вечно собранными в конский хвост, и увядшим узким лицом, говорила тихим, срывающимся голоском, однако это не мешало ей фактически заправлять всеми делами на кафедре. Себя она считала неотразимой во всех отношениях. Без нее не принималось ни одно мало-мальски важное решение, мимо нее не проплывал ни один богатый ученик и, тем более, богатый родитель ученика. Говорили, что Алла Александровна недавно купила себе новую квартиру в престижном районе города, и, разумеется, не на зарплату зам. зав. кафедрой и дотации за кандидатскую степень. Она преподавала язык как на юридическом факультете, так и на экономическом, репетиторствовала сразу с парой десятков учеников и считалась правой рукой профессора Куракина. Замуж Бедрова выйти не успела, родить ребенка не смогла, поэтому отдавала всю свою энергию кафедре и работе.
Алла Александровна по неизвестной причине сразу же невзлюбила Катю. Вероятно, из-за того, что назначение лаборантки произошло без ее высочайшего одобрения. Бедрова когда-то вела у Кати лексикологию немецкого языка, и та помнила, какой вредной и придирчивой была на экзамене Алла Александровна.
Такой же она осталась. Она вечно цеплялась к Кате, заставляя ее по нескольку раз в день мыть грязные чашки. Чаепития на кафедре были в чести, однако ни одна из преподавательниц не ходила в дамскую уборную, дабы вымыть за собой чашку. Это считалось ниже их, преподавательского, достоинства. Поэтому Катя бегала с подносом, на котором, громоздилась посуда, туда и обратно. Помимо этого она разгребала многолетние завалы пыльных журналов и книг, составляя картотеку, печатала на стареньком кафедральном компьютере статьи Валентина Григорьевича и Аллы Александровны и вообще была девчонкой на побегушках.
– Ипатова, – Алла Александровна обращалась к ней исключительно по фамилии, – почему вы сделали столько ошибок в моей последней статье? Немедленно исправить!
– Ипатова, мне должны были час назад позвонить по очень важному поводу, почему вы меня не пригласили? И не говорите, что никто не звонил, вы просто врете!
– Ипатова, что это? Грязная посуда на моем столе! Немедленно вымыть, немедленно! И купите мне по дороге пару беляшей!
Катя, вначале обижавшаяся на предвзятое отношение Аллы Александровны, вскоре перестала замечать ее придирки. Зато она сдружилась с еще одной лаборанткой, Женей, и с несколькими молодыми преподавательницами. На кафедре обожали Валентина Григорьевича и ненавидели Аллу Александровну.
Однажды, присев с чашкой чая в кресло, Катя услышала рассказ о Бедровой, который давно перешел в разряд университетских баек. Коллеги позволяли себе позлословить о Бедровой, фальшиво ей улыбаясь, как только она появлялась в кабинете.
– Ты еще не знаешь историю про Аллочку? – изумилась одна из молодых преподавательниц. – Ну ты, Катерина, и даешь! Она ужасно не любит, когда кто-то рассказывает о ней, но это такой прикол!
Дамы, собравшись в кружок, стали сплетничать. Алла Александровна была на занятии, так что можно без спешки перемыть ей косточки.
– Алла сейчас строит из себя императрицу, а пятнадцать лет назад была зеленой и неопытной. Она закончила наш университет в первом выпуске. Так вот, осталась на кафедре, затем защитила у Валентина Григорьевича диссертацию. И работала, понятное дело. Как-то спускается Аллочка зимой с Лысой горы к автобусной остановке. А уже темно, автобусы, заразы, плохо ходят, маршруток в то время еще и в помине не было. А ей надо в Красноармейский район. Это она сейчас на Тулака живет в новой квартире, которую со взяток купила, а тогда ютилась в халупе на окраине. Едва «семьдесят седьмой» подходил, как его штурмовали толпы студентов. Это Бедрова сейчас такая боевая, если надо всех своим жутким черным портфелем раздвинет, а тогда была скромница, все время в конце очереди стояла и не могла залезть в переполненный автобус. Стоит, значит, Аллочка на остановке, мерзнет, нос у нее медленно синеет. И тормозит вдруг рядом редкая в те годы иномарка. Ты же знаешь, и сейчас, и тогда люди подрабатывали частным извозом. От универа до Красноармейского двадцать с лишним километров, почему бы не подкалымить. Открывается стеклышко, и лицо кавказской национальности спрашивает нашу Аллочку:
– Слюшай, дарагая, тэбэ куда?
Наша Бедрова, радостная, что сейчас ее подвезут, своим тоненьким голоском сюсюкает:
– Ой, а мне в Красноармейск.
Мужичок ее с ног до головы осмотрел, а потом и спрашивает снова:
– А ты что, работаешь?
Наша Аллочка машет варежкой в сторону универа и говорит:
– Да, да, работаю я тут. Уже пятый год. Подвезите, будьте людьми!
А усатик ее снова спрашивает:
– И сколько возьмешь?
Аллочка наша Бедрова, понятное дело, не понимает. Обычно она должна платить шоферу, а не он ей. Но денежки-то Алла Александровна любит, вот и говорит:
– Десятку!
Дверца перед ней сразу распахивается, ее зовут в салон. А оттуда раздаются музыка и смех. Аллочка садится. А там на заднем сиденье еще два мужика. Машина тронулась. Грузинчик к ней повернулся и спрашивает:
– А если нас всех обслужить, то за тридцать согласишься?
Тут только до нашей старой девы допирает, что мужики приняли ее, пардон, за проститутку.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19