И еще меньше ему поверили, когда, пытаясь придать своей истории правдоподобность, он стал уснащать ее подробностями и рассказал про случай с сивашами. Посуди сама: Джордж Кармак, местный герой, которому приписывают открытие Эльдорадо, был белым, который симпатизировал индейцам, причем настолько, что женился на женщине из племени тагиш и совершил свое открытие именно благодаря помощи брата своей жены, индейца по имени Скукум Джим. Так что, когда наш блаженненький из Омахи стал рассказывать детали своего приключения, все окончательно убедились в том, что этот дурень не только наглый лжец, но и воображение у него небогатое. Он превратился в посмешище, шатаясь по салунам и бессвязно толкуя о золотых запрудах, таящих невероятные богатства; его перестали уважать, и чем больше он надрывался, тем большим безумцем казался в глазах остальных.
– Но у него же еще оставалось золото, которое он вытащил в шляпе, разве нет? Вот тебе и доказательство, что его история – правда.
– Верно, ему тоже пришла в голову эта мысль. Однажды он взял пригоршню золотого песка и, зайдя в салун, показал его всем и крикнул: «Глядите! А кто хочет убедиться собственными глазами, у меня еще два килограмма в шляпе…»
Я прервался, чтобы отхлебнуть вина, и пристально поглядел на Дюймовочку.
– И?
– Так вот, больше всего этим заинтересовалась парочка конных полицейских. Если вся эта бравада со шляпой не была надувательством, то это лишь ясно указывало, что парень украл золото у кого-то из почтенных горожан. Его задержали. Допросили. После двухчасового допроса он понял, что надо как-то выкручиваться, и намекнул на то, что выдумал сказку о двух килограммах, чтобы в баре его приняли за важную персону, – только так ему удалось оправдать ту горсть, с которой он появился в салуне. На его счастье, танцовщица одного из салунов на главной улице случайно опрокинула лампу во время выступления, отчего загорелось пол-улицы. Тогда в городе еще не было пожарной команды, и на полицию навалилось столько работы, что в конце концов они позабыли про несчастного беднягу.
– Худо дело…
– Хуже некуда. Так и заканчивается эта история. Стояло уже начало декабря, а прождать семь месяцев в этом месте, где все считали его подозрительным пьяницей, чтобы весной вернуться на запруду, было нашему пареньку уже не под силу. И вот он пустился в дальнюю дорогу обратно в Омаху, разочарованный и затаив злобу в душе.
– А как же золотая запруда?
– Тайна, покрытая мраком. Сын торговца скобяными товарами так никогда туда и не вернулся. А может, и вернулся, но это маловероятно. Теперь там проходит туристический маршрут для любителей приключений из салунов. Должно быть, кто-нибудь все же нашел золото, возможно канадское правительство. А может, и нет. Золотая лихорадка продлилась недолго, всего пару лет после этого. Поди узнай.
Мы оба замолчали. У Дюймовочки вид был очень серьезный, казалось, она мучительно размышляет над услышанным, пытаясь обнаружить в нем какой-то иносказательный смысл, который от нее ускользал. Воспользовавшись этим, я заказал себе буженину по-ламанчски. Дюймовочка больше ничего не хотела, даже отказалась от десерта.
– Слушай, а ты точно мне мозги не пудришь?
– А зачем мне?
– Потому что тебе это нравится. Уж я-то знаю.
– Знаешь, кто рассказал мне эту историю? Грег Фарнсуорт-младший, единственный сын, который годы спустя родился у того чокнутого парнишки. Пару недель я работал на его бензозаправке в предместье Авроры, в ста пятидесяти километрах от Омахи.
– Вот как… А я и не знала, что ты работал на бензозаправке…
– Только однажды, летом восемьдесят шестого. Мне нужно было несколько долларов, чтобы продолжить путешествие в Денвер, а ему нужна была пара хороших рук, чтобы навести порядок. По вечерам я обычно присоединялся к нему и старой Энни, чтобы выпить холодного лимонада на крыльце его дома. У них не было детей, которым они могли бы рассказать о своих сварах, и они пользовались возможностью, которую предоставлял им проезжий иностранец.
– А откуда ты знаешь, что это правда? Мне так она по-прежнему кажется похожей на рассказ Джека Лондона.
– Дюймовочка, пожалуйста… Неужели ты думаешь, что двое стариков, каждый из которых одной ногой стоял в могиле, стали бы выдумывать какую-то историю исключительно из удовольствия обмануть меня? Тот человек преклонялся перед памятью о своем отце, он рассказал мне о его приключении, чтобы оно продолжало жить, а не умерло вместе с ним. И похоже, я показался ему достойным слушателем. Именно я, проезжий постоялец. Он посвятил меня во все подробности, назвал все имена людей и мест, даты… Возможно, я напомнил ему того чокнутого, который отправился на Север в поисках необыкновенных перспектив, кто знает… Мало того, он показал мне золото, хранившееся в шляпе. Он берег его вместе с кроличьими шкурками и походными мешками отца как реликвию.
– Правда?!
– Коричневая широкополая шляпа, помятая, но жесткая, словно приобретшая новую форму в суме, и золото в ней. Песок действительно был золотым, он блестел, переливался… Он прилипал к влажной руке сверкающими крупинками, точь-в-точь как тончайший грим. Это одно из моих самых трогательных воспоминаний – та золотая пыльца.
Кругом было тихо. Только дрова потрескивали в камине. Все приняло такой серьезный оборот, что я почувствовал необходимым выкинуть какую-нибудь глупость. В качестве неотложной меры я по-негритянски выпятил губы, надул щеки, вытаращил глаза и начал неуклюже раскачиваться на стуле, подражая хореографии Джорджи Дана.
– Когда люди кругом ругают меня
и говорят, что я живу без царя в голове,
то никому не приходит на ум,
что у меня премиленькая кофейная плантация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115