Но теперь мне ясно, что кое-что придется изменить. Ты должен будешь остаться с ней в хижине. Ты ведь знаешь, как прожить в дикой глуши, ну и тому подобное…
Я стоял, окаменев, мое сознание источало отчаяние и просто заледенело от страха, а эти двое только поглядели друг на друга и кивнули.
Марк сказал мне:
— Мы упакуем для нее побольше одежды. Ну, а для тебя… Я планировал сделать остановку для покупки провизии и необходимых вещей. Твое туристское снаряжение мы возьмем за основу, а ты составь список всего, что тебе может понадобиться помимо этого.
— Если можно взять еще одежду, то мне нужны ночная рубашка, халат и домашние туфли. Ну, и раз там так холодно, то и большой пуховый платок. Это будет так уютно, Роги, сидеть перед огнем в долгие зимние вечера. Платок можно сжать почти до размера носового платка, и много места он в багажнике не займет.
Наконец мне удалось преодолеть паралич гортани, и я выпалил:
— Минутку, черт подери! Разговор идет о четырех месяцах в лесной глуши? А как же мой магазин?
— Магазином займется миссис Манион, — ответил Марк. — Как всегда, когда ты уезжаешь из города.
Первый шок почти прошел, я сообразил, что о магазине должен беспокоиться меньше всего, и простонал:
— Нас выследят и арестуют даже прежде, чем мы выберемся из Новой Англии…
— Нет, если я подсыплю наждаку в систему, — ответил Марк. — Дядюшка Роги, ни о чем не беспокойся. Я позабочусь, чтобы вы добрались до заповедника благополучно и никто об этом не узнал. Я все продумал.
— Расчудесное дерьмо! — сказал я. — И уж конечно, когда мы с Терезой уютненько устроимся в хижине, а снаружи будет облизываться зверье, ты спокойненько улетишь домой, и никто ничего не заподозрит. Ни твой отец, ни Дени с Люсиль, ни твои паршивые интендантские дяди и тети. Не говоря уж о шефе блюстителей закона Малатрасисс, когда семье придется доставить тебя в Конкорд и твой юный мозг облупят, как вареное яйцо.
— До моего сознания никто не дотронется, — сказал Марк спокойно. — Я ведь уже говорил тебе, что полностью разработал план.
Тереза улыбнулась, встала на цыпочки и чмокнула меня в щеку.
— Я так рада, Роги, что ты останешься со мной. По правде говоря, я чуть-чуть побаивалась, что мне придется рубить дрова. — Ее обаяние размягчило меня, как снег под солнцем. Она упорхнула к себе в спальню за халатом и прочим, а я поднял руки — сдаюсь.
У Марка хватило совести виновато ухмыльнуться.
— Первоклассные принудители — я, мама и Джек.
Дьяволенок был уверен, что скрутил меня, и даже не заглянул в мое сознание. И к лучшему, потому что принудителем номер три я считал вовсе не младенца.
Отвернувшись от Марка, я уставился в окно, выходящее на улицу. Внезапно я увидел, что мимо колокольни католической церкви проплывают два овоида — маленький белый и алый побольше.
— Вон яйца Херца буксирует заказанный тобой ролет. Пожалуй, я спущусь, чтобы расписаться.
— Я пойду с тобой, — сказал Марк. — Посмотрю за частностями.
Я мог бы догадаться, что частности эти были не из обычных!
Агент Херца уже ждал нас — хорошенькая девчонка лет двадцати с небольшим, с сознанием, нормальнее не придумаешь. Сири Олафсдоттир, как следовало из таблички на ее форменном блейзере. Марк принудил — улыбка Сири окаменела, опушенные длинными ресницами глаза превратились в два зеленых стеклышка. Она стояла на дорожке между двумя припарковавшимися яйцами и моим стареньким «вольво» — машинка для кредитных карточек в одной протянутой руке, ключи от плассролета в другой — замерзшая, точно стоп-кадр голограммы в рекламном ролике тридивизора. Марк не только парализовал ее волю, но и изъял все воспоминания о полете в Хановер, а позднее распространил эту амнезию на все последующие события с участием преступивших закон Ремилардов. Пушок над верхней губой Сири покрылся жемчужинами пота, пока она стояла на летнем солнцепеке, ничего не сознавая.
Мой юный родич между тем сел в кресло пилота ее служебной машины, готовясь втереть очки компьютеру фирмы Херц.
— Внушим ему, что она сюда вообще не летала. Сообщим, что алый «нисан сапсан» GXX выпуска две тысячи пятьдесят первого года с нью-гемпширским номером BWS-229 проходит обычную профилактику в мастерских и останется там на сутки. — И он забормотал что-то в радиотелефон.
Покорившись уготованной мне судьбе, я осторожно высвободил ключи из пальцев бедняжки Сири и отпер алое яйцо. Модель «люкс» с вместительным багажником. Да, путешествовать мы будем со всеми удобствами. Вот только Марк намерен надуть Североамериканскую Службу воздушных путей сообщения и запудрить мозги круглосуточно бдящим небесным регулировщикам! А нейтрализаторы ро-поля? Детекторы тепла живых тел? И прочие компоненты системы охраны заповедника, охватывающие весь его периметр?
— Терпение, — сказал несовершеннолетний преступник. — Сначала отправим восвояси бедную девушку. — Он вылез из служебного яйца и приказал агентше Херца: «В машину!»
Она выполнила его распоряжение, как прелестный робот.
Теперь включай двигатель и возвращайся в «Берлингтон интернейшнл». Ты отлучалась выпить кофе. Здесь ты не была. Нас ты не видела.
Дверь яйца задвинулась. Мы отошли, а Сири включила двигатель. Наружная оболочка яйца оказалась лиловатой мерцающей сеткой ро-поля, безопасно замкнутого под ней. Машина втянула опоры и на секунду повисла в полуметре от земли. Девушка-пшют действовала вполне нормально, не обращая на нас никакого внимания. Она умело проманеврировала над дорожкой, выплыла на середину улицы, подала все необходимые сигналы, взвилась вверх по вертикали и исчезла из виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167