— Ну, до завтра, — сказал букинист Марку. — Выходя, запри замок.
— Дядюшка Роги, погоди!
Старик устало обернулся.
— Ну, что еще?
— Я был у Джека, и он сказал… Он думает, что Гидра опять взялась за свое.
Роги выругался на франко-канадском наречии, а когда Марк рассказал, чем объясняются подозрения Джека, разразился даже еще более изобретательной непристойностью.
— Сообщи Магистрату! Сообщи хреновому Дэвиду Макгрегору! А от меня отвяжись! Ничего не желаю знать!
— Джек предупреждает, чтобы мы были осторожны. — Голос Марка оставался по-прежнему спокойным. — Не находились наедине с папой или другими членами Династии. И особенно остерегались, когда спим. Лучше смени замок своей квартиры.
— А что толку! Твой отец, его братья и сестрицы просто кудесники телекинеза! Откроют любой замок. А если они и правда часть Гидры (только этому я начисто не верю!), то высосут меня, как бы я ни остерегался. А потому я палец о палец не ударю. Мне это дело так обрыдло, что я плевать хотел, пусть даже Фурия с Гидрой пролезут в печную трубу проставят от меня горстку золы. По-моему, бедняжка Ти-Жан дал волю воображению, и, будь у тебя хоть капля здравого смысла, ты бы и сам это сообразил.
Марк сверлил старика яростным взглядом.
— Ну ладно, — сказал он наконец. — Хочешь разыгрывать маразматика, твое дело. Но хотя бы не напивайся, пока я не выясню сам, что случилось, что это за новые исчезновения оперантов. Если тут замешана Гидра, Джеку может понадобиться наша помощь.
Сердитое выражение на лице Роги сменилось тревогой.
— Джеку? Ты правда так думаешь?
Предназначенный для гонок двухкилометровый отрезок реки между мостом Уилок-стрит и Гэрл-Бруком был закрыт, чтобы лед не пострадал до соревнований, но севернее этого места турбоциклистам разрешалось тренироваться. В отличие от официальной дистанции этот участок реки не освещался, а потому большинство участников тренировались днем. Однако для дальневидящих оперантов дневной свет или вечерняя темнота большой разницы не составляли, и на относительно прямом участке реки между Гэрл-Бруком и излучиной Ривер-Крест ледяные осколки летели из-под колес полутора десятка турбоциклов. Никто из юниоров не носил ЦЭ, но некоторые из старших гонщиков были в шлемах. В шлеме был и аспирант, который вел курс ЦЭ-инженерии. Он телепатировал своему слушателю короткое приветствие.
Вешки с лентами размечали импровизированную слаломную трассу, и большинство тренировалось на ней, поскольку решающим моментом гонок будет умение выскочить вперед, не дав зажать себя справа и слева. Марк покрутился среди вешек, а потом начал отрабатывать быстрые повороты и прыжки — не слишком высокие, всего пару метров. Любительские гонки включали один тройной прыжок, но двойных было четыре и еще десять одинарных. Приземлиться на шипах и не пригвоздить свой турбоцикл ко льду или не споткнуться о яму с осколками, оставленную другим участником, было не легко, требовался точный расчет: обеспечить такую скорость вращения обоих колес, чтобы избежать сильного толчка в момент соприкосновения со льдом, и тут же замедлить вращение, чтобы не пропахать слишком глубокой борозды и не потерять контроля над машиной. Марк знал, что прыжки — самое слабое его место, а потому отрабатывал их больше часа, взлетая над обледенелыми кучами снега, которые нагребли бульдозерами и залили водой, до тех пор, пока его замученные почки не взмолились о пощаде.
Ну, промчаться по прямой, и можно кончать. Он выехал с тренировочной площадки и проверил дальним зрением отрезок выше по течению. Пусто, только один турбоциклист, движущийся ему навстречу. Марк нащупал ауру. Черт побери! Да это же его четырнадцатилетний двоюродный брат Гордо Макаллистер катается на стареньком БМВ, который он ему подарил!
Гордо завершал свой последний семестр в Бребефе в Старом Конкорде, готовясь осенью поступить в Дартмут. Наверное, выбрался из Хановера на конец Зимнего карнавала. Вся их орава, конечно, постаралась попасть на праздники.
Э-эй, Гордо!
Уюй, Марк!
Жуешь реку, малыш? Как старичок Беэмве, справляется?
На все сто, но мне бы еще ЦЭ-ведрышко вроде твоего, чтоб его подстегивать!
Сконструируй свой, мой мальчик.
Уже начал… Попробуем наперегонки?
Не выйдет, я поберегусь до завтра; просто прокачусь проверить, все ли в порядке после прыжков.
(Разочарование.) Спорю, на прямой беэмвешка твою «хонду» обойдет, как стоячую.
Может быть. На дорогах он — класс. Но моя новая машина поманевренней, а в гонках на льду это главное.
Погоди, Марко, я тебе еще покажу!
Ха-ха! Вот посмотришь завтра, сколько тебе еще требуется узнать, младенчик!.. А теперь берегись, я беру курс прямо на тебя.
Ой! У меня поджилки дрожат.
Марк переключил фару «хонды» на дальний свет. К чему напрягать ультразрение, когда он будет проверять турбоцикл энергетически? То есть не просто управляя машиной метапсихически, но одновременно изучая психопроекцию ее механизма. Это требовало максимальной сосредоточенности.
Он прибавил оборотов, и «хонда» понеслась в белую мерцающую мглу. Через несколько секунд он поравнялся с Гордо, пронесся мимо в облаке ледяных кристалликов и оказался совсем один на замерзшей реке. Миновал два маленьких островка, обогнул остров побольше, срезал излучину и с ревом промчался под двумя Тетфордскими мостами. На прямой «хонда» выжимала 195 километров в час и идеально его слушалась. Механизмы были в полном порядке, и машина подчинялась ему, как собственные руки и ноги, превратившись в придаток его тела.
Марк позволил себе расслабиться. Он кончил анализировать и просто гнал турбоцикл вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167