Полагается ждать, пока они сами это сделают, когда захотят.
О?
У тебя (образ) все хорошо?
??Мое тело функционирует нормально. Моему сознанию требуются более сильные стимулы, и мне хотелось бы обсудить некоторые идеи с сознанием более сложным (образ) чем у мамы. Или дядюшки Роги.
Ну ты же теперь можешь разговаривать с Grandpere Дени. Он более сложный (образ) чем кто-либо кроме лилмиков.
Твое сознание мне ближе и симпатичнее. Я предпочту разговаривать с тобой. Я настаиваю!
— Ах, настаиваешь! — Упершись руками в бока, Марк уставился на младенца с ошеломленно-встревоженным выражением на лице. — Мама, малышу давно пора усвоить правила поведения оперантов.
— Он — чудо, правда? — Тереза прижала голенького младенца к плечу, встала и пошла с ним к столу, чтобы перепеленать его. — Теперь, когда ты убедился, что тельце у него совершенно нормальное, я его одену. А что он тебе сказал?
— Попробовал мной командовать.
Тереза весело засмеялась.
— Я знаю, вы станете очень близки друг другу.
Джек сказал: «Обязательно, мама (ПРИНУЖДЕНИЕ)».
— Нет, — возразил Марк малышу — Не станем, если ты опять начнешь меня толкать, кроха. Перестань тыкать в меня психозондом!
— Джек, ты же знаешь, что это грубо, — упрекнула Тереза.
Младенец потребовал от Марка на персональной волне: «Объясни, что такое летальный ген? Расскажи, почему тебя тревожит это понятие и какое оно имеет отношение ко мне. Открой свое сознание поглубже!»
Марк ответил: «Нет».
Джек начал вопить.
Тереза подхватила его на руки, чтобы успокоить, но он заливался плачем.
— Что случилось? О чем вы разговаривали?
— Я только не позволил ему копаться в моем сознании. Он меня не послушался и попытался проползти под моим экраном, так что мне пришлось завинтить его посильнее. В принуждении он невероятно силен, мама.
— Ты тоже был таким нахально напористым в раннем детстве. Помню, как ты изводил…
Скажи мне скажи мне Марк ИЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ ЧТОБЫ Я СПРОСИЛ ЕЕ?
Только испугаешь ее, а она про это почти ничего не знает. Я и сам знаю далеко не все. Если ты настаиваешь, я соберу все сведения, какие смогу, и сообщу их тебе через несколько дней. Но у тебя нет эмоциональных ресурсов, чтобы смягчить воздействие этой информации на твою психику. Ты от страха обложишься, братик.
Это не важно. (Пеленки.) Скажи мне!
!!Ну, как хочешь!!
— Вот он и успокоился, — обратился Марк к матери. — Мы с ним поговорили по-мужски.
Тереза неуверенно улыбнулась.
— Я знаю, Марк. С ним трудно. Но будь с ним ласковым, хорошо? Стань его другом. Ему необходим тесный контакт с другим мощным оперантом, чтобы его сознание развивалось правильно. Сама я не сумею помочь ему, а к Люсиль и Дени он относится настороженно. Не может заставить себя полностью им доверять.
— Но есть же еще папа, — возразил Марк.
Тереза посмотрела в сторону.
— Он приезжал на Кауаи повидать нас перед нашим отъездом. С адвокатами и Колетт Рой. Твой отец был очень ласков со мной и Джеком, но дал совершенно ясно понять, что… что другие крайне важные дела потребуют всего его времени в ближайшем будущем.
— Понимаю. — Марк замер, экранируя от нее внезапный прилив гнева и разочарования. Бедная мама! И после амнистии Тереза Кендалл и плод ее преступления навсегда останутся бременем для честолюбивого Первого Магната Консилиума. А Тереза между тем говорила:
— Люсиль полетела в своем яйце за Мари, Мадди и Люком, чтобы и они познакомились со своим младшим братом. Я знаю, они постараются помочь Джеку, как могут. Но ему мало просто любящих братьев и сестер, Марк. Он нуждается в ком-то очень сильном. Вот как ты. Нет, я вовсе не хочу, чтобы ты расстался с общежитием, но… ты не выберешь время и для Джека?
— Хорошо. Мне надо заниматься как черту, но я найду время и для него. Я буду ему дальнировать, если он научится контролировать себя.
Я буду себя контролировать! Буду!
И больше никаких дурацких детских штучек?
Обещаю.
— Спасибо, Марк. — Тереза положила Джека в красивую старинную колыбель из кленового дерева, в которой Люсиль качала всех семерых своих детей. Она проводила Марка до двери и поцеловала его.
— Постарайся не судить своего отца слишком строго. У него так много всяких обязанностей! И по-своему он старается сделать для нас все, что в его силах.
Марк сказал только:
— До свидания, мама. До скорого, Джек!
Он сбежал по лестнице, но тут его перехватил дядюшка Роги.
— Ну как? — спросил старик. Тропическое солнце покрыло его лицо густым загаром, а под его старой вельветовой курткой с кожаными латками на локтях пестрела гавайская рубашка.
— Она прощает папе… — растерянно сказал Марк.
— Вот и ты прости, тебе же станет легче.
Марк смерил Роги ледяным взглядом.
— Папе не удастся умыть руки, будто мама какая-то… какая-то…
— Она не скажет тебе спасибо, если ты попробуешь объясняться с Полем, и ей не требуется рыцарь в сверкающих доспехах. Ты никак не можешь помешать отцу поступать по своему усмотрению. Но он не допустит ничего унизительного для Терезы. Ни развода, ни открытого разрыва не будет.
— Очень тактично с его стороны. И чертовски полезно для его карьеры!
— Ну-ка, послушай! — свирепо потребовал Роги. — Тереза смирилась с таким положением вещей, и ты смирись! В самом ближайшем будущем твою бедную мать ждут новые неприятности, и ты лучше не строй из себя дерьмового юного мстителя, а не то я тебе покажу!
— Мне бы и в голову не пришло. Возможно, тебе будет интересно узнать, что я уже получил наставления, касающиеся моего сыновнего долга, от даже более высокой инстанции в наших семейных делах.
— Черт меня подери!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167