Это означало, по версии сайта, что мы сможем получить «еще больше потрясающих подробностей» о портфеле недвижимости Картье. Но мне почему-то не захотелось оказаться первым номером в его списке.
– Не желаю общаться с нашим домовладельцем больше, чем это необходимо, – заявила я.
– Ты чертовски права. – Слим устроился рядом. – В каждом договоре о найме имеется неписаный пункт, обязывающий жильца принимать все меры, чтобы не оказаться дома в день выплаты аренды.
– По крайней мере, мы можем больше не волноваться об этом.
– Нам вообще мало о чем теперь стоит волноваться. – Слим еще немного потыкал в клавиши, и на экране вновь появилось окошко веб-камеры, а в нем – мы сами. – Прямо сейчас мы можем заняться, чем пожелаем, и никто нас не увидит.
Телевизионный Слим повернулся ко мне с плутовским выражением лица.
– Я все вижу, – предупредила я, но Слим не сбавил обороты. – Ну, прекрати. Не перед камерой… хватит!
Звук спускаемой наверху воды заставил нас обоих прийти в себя. Я отодвинулась от Слима и разгладила платье, тогда как Слим, наплевав на свой внешний облик, ухватился за клавиатуру и быстренько переключился на камеру над лестницей.
– Вот он, наш орел! – объявил он, когда на экране показался Павлов, покидающий туалет. – «Гвоздь» шоу.
Мой брат бочком вошел в ванную. Было слышно, как наверху потекла в ванну вода, затем последовали сердитые скребущие звуки.
– Долго ж он там сидел, – отметила я и почувствовала, как Слим рядом кивнул.
Павлов вновь вышел на лестницу, явно не избавившись от беспокойства. Громовой стук бегущих ног чуть опередил его появление в гостиной: наш «любовный хирург» с лицом, соответствовавшим поступи.
– Здесь побывали строители.
Слим вопросительно уставился на него и ответил, что мы знали об этом и раньше.
– Люди Картье. Кензо и монтажники. Если травка плохо влияет на твою память, Павлов, я думаю, тебе больше не следует курить.
Падавший из коридора свет бил мне в глаза, но я все же сумела разглядеть гнев на лице своего брата.
– Они воспользовались нашими удобствами, – объяснил он.
– И что с того?
Циско, строители и туалет не совместимы.
– Кто-то забыл спустить воду? – спросил Слим.
– Судя по луже, которую мне пришлось вытирать, не думаю, что они видели в этом большой смысл.
– Отвратительно! – поморщилась я.
– Зачем разводить грязь? Почему нельзя делать это сидя, как все нормальные люди? – Когда мой брат произнес это, Слим даже бросил перещелкивать веб-камеры. Я видела, как на его лице зарождается улыбочка, но Павлов еще не кончил. – И вы ни за что не угадаете, куда они засунули этот сервер.
– Да ну? – удивилась я. – В бачок унитаза, что ли?
– Я даже не замечал его, пока не выгреб грязь. Обернулся, чтобы присесть, и увидал: жужжит себе, прямо на полочке над дверью.
– Ты так говоришь, словно он забыл запереться, – заметил Слим.
– Не смешно, – отрезал Павлов. – В контракте с Картье особо оговорено: туалет вне посягательств, как и ванная.
– Речь шла о веб-камерах, – уточнила я. – По сравнению с бесплатным проживанием, сервер на полке – скромная уступка.
– Но у меня не получилось пописать, – запротестовал мой брат, – почти совсем. Надо мной нависла эта штука, со всеми своими огоньками, проводками и переключателями.
– Она ничего не видит, – сказал Слим. – Только обрабатывает данные.
– Да, и я уже не могу спокойно зайти в сортир.
Сменив тактику, Слим попросил Павлова шагнуть в кадр.
– Дай людям рассмотреть себя, дружище. Ты стоишь в «мертвой зоне».
– Если не возражаешь, я останусь на месте. Мне гораздо удобнее балансировать на грани…
– …унитазных сидений, – тихонько подсказал Слим и переключился обратно на гостиную. – Брось переживать, лучше приколись. Все не так уж плохо. Честно говоря, вообще ничего не видать. – Я подобрала ноги и, вытянув шею, ткнулась головой в плечо Слима.
– Слушайте, мне пора баиньки, – сказала я. – Мне почему-то кажется, что скучать без нас никто не станет.
Павлов выразил несогласие, с ужасом тыча пальцем куда-то нам за спину:
– Черт, а это еще что такое?
Мы со Слимом подпрыгнули на диване: в сумраке гостиной вдруг зашевелились ослепительно яркие красные точки. Я инстинктивно пригнулась, сразу почувствовав, что Павлов рухнул на диван рядышком, и не успела моргнуть, вдохнуть или взвизгнуть, как Слим уже вскочил и уставился на огоньки. Мы с братом последовали его примеру, понемногу высунув головы из-за спинки. Теперь я видела, что источник красного света укреплен где-то над окном.
– Телеграфное табло, – предположил Слим, – совсем как на фондовой бирже или стадионе.
Я поняла, что он прав, как раз когда световые точки уехали куда-то вбок, оставив непроглядную черноту, почти сразу же ожившую вновь: цепочка слов, ползущих справа налево.
ДОБРО… ПОЖАЛОВАТЬ… ДОМОЙ… Я… ВАС… НАПУГАЛ?
– Оно говорит с тобой, Слим! – Павлов похлопал друга по плечу. – Принеси себя в жертву.
– Почему я?
– Ты хоть что-то смыслишь в подобных вещах.
– А как же наш великий советчик? – с раздражением парировал Слим прямо в лицо Павлову. – Парень, у которого на все случаи жизни есть готовые решения?
ГОВОРИТ… ФРЭНК
– Это Картье, – сказала я, растаскивая их. – Смотрите.
ПОСЛЕДНЯЯ… ПРОВЕРКА… СИСТЕМЫ
– В любую минуту, – шепнул Павлов, – этот дом может унестись в космос.
ХОРОШО… ВЫГЛЯДИТЕ… РЕБЯТА
– Я всегда был фотогеничен, – заявил Слим, бросая первую подвернувшуюся реплику, лишь бы совладать с неожиданностью.
В себе я такой уверенности не находила. И поэтому вздохнула с облегчением, поняв, кто наблюдает за нами, но следующее ползущее по табло сообщение вновь заставило меня съежиться на диване с прижатой к коленям подушкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122