Первым через порог шагнул Слим, и хоть было очень темно, я могла бы поклясться, что он распахнул дверь, боднув ее лбом. Павлов шаркал вслед за ним, а я шла сзади, оберегая букет, который таскала с собою весь день. Слегка увядший и отчаянно нуждающийся в воде, но тем не менее излучающий тепло. Цветы были в хорошей форме, давая фору ребятам, которые успели изрядно пощипать липкий довесок, прилагавшийся к букету. Я ничего не могла с этим поделать. Пусть развлекаются, облегчая ношу, которой снабдил меня наш флорист и дилер, но при условии, что будут таскать мои покупки. Короче, на них легла двойная нагрузка. В коридоре, впрочем, Слим и Павлов заметно приободрились, приведенные в чувство ароматом свежей краски. Со стен исчезли царапины, куда-то делся ковер. Картье упоминал, что собирается обновить первый этаж, но это было просто замечательно.
– Неплохо, – вторил Павлов восторженному свисту Слима. – Голые половицы гораздо легче содержать в чистоте.
– У меня ощущение, что у нас побывали какие-то доброжелательные взломщики, – сказала я, осторожно продвигаясь вперед, словно в арт-галерее. – Потрясающе.
– Картье неплохо поработал. – признал Слим. – У мужика есть вкус.
– Вон она, – сказал Павлов, первым заметивший веб-камеру. – Над дверью кухни.
Камера напомнила мне золотое яичко. Линза объектива утоплена в полусфере, а торчащий сзади кабель исчезает в штукатурке. Вся штуковина держалась на стене благодаря металлической скобе-вилке. Глядя на нее, я внезапно почувствовала себя и впрямь скованно.
– Уже снимает? – спросила я, на всякий случай поправляя прическу.
– Похоже на то. – Слим глянул на часы, чтобы убедиться, что час «Икс» настал. – Отныне нам остается только привыкнуть к ним.
– Сначала я все-таки отолью, – пробормотал Павлов и направился наверх.
Слим повернулся ко мне. Утомленные глаза его покраснели, но дьявольская искорка все еще сверкала сквозь усталость.
– Быть может, совершим экскурсию? – предложил он, протягивая мне руку.
То, что мы увидели, стало кульминацией дня, о котором можно только мечтать. «Ни в чем себе не отказывайте», – сказал Картье, и с его деньгами мы действительно на славу повеселились. Я радовалась, что Добряк Уильям убедил меня насладиться жизнью, хотя и отнесся к затее нашего домовладельца несколько прохладно. Для моего брата высшим шиком стало посещение фантастически оборудованного туалета в ресторанчике, куда мы забрели на ланч. В свою очередь, Слим смог отточить навыки кровопускания, наткнувшись на только что открывшийся в одном из местных подвалов салон видеоигр «Перезагрузка». Не уверена в названии: признаться, я успела только мельком взглянуть на вывеску, прежде чем Слим лишил меня солнца, потащив знакомиться с внутренним убранством заведения.
Длинный ряд каменных ступенек привел нас в нечто похожее на переоборудованный склеп. Обстановка напомнила мне полный набор декораций какого-нибудь фантастического триллера: я разглядела в глубине хромированную стойку бара и тускло светящиеся трубки над головой. В этом подземелье все вращалось вокруг четырех гроздей мониторов, расставленных экранами наружу. Каждую гроздь облепляли индивидуумы мужского пола, что заставило меня задуматься: существует ли болезнь под названием «компьютерная зависимость»? Слим сказал, что они играют в игру под названием «Нация убийц», хотя вскоре я перестала прислушиваться к его оживленному комментарию. Вместо этого я мысленно вернулась на поверхность – точнее, в тот обувной магазинчик, что был через дорогу, – а уже через минуту оказалась там во плоти. Слим решил остаться и провести время в компании таких же, как он, светоненавистников, пока я совершаю покупки, что вполне меня устраивало. Правда, я засомневалась, насколько нормально для вполне взрослого человека самовыражаться в подобном мире фантазий, но разрешение Слиму сейчас заняться чем душа пожелает гарантировало, что он не станет возражать потом, когда мы воссоединимся, так что я продолжу убивать время по собственному разумению.
Что же до Павлова, то он вышел из уборной настолько умиротворенным, что был только счастлив отдаться на милость стихии. И не проявил видимого недовольства, когда мы со Слимом превратили остаток дня в свидание, – и это мой брат, который приложил столько усилий, лишь бы свести на нет наши отношения! Впрочем, именно Павлов заставил меня взвесить свои чувства к его соседу, пока мы приходили в себя в машине, спешившей прочь с места неосуществленного преступления. Я даже начала подозревать, что такой странный способ Павлов избрал, надеясь свести нас как можно ближе: однажды признав, что влюбилась, я теперь не могла дождаться подходящего момента, чтобы рассказать об этом самому Слиму. Мне захотелось поделиться с ним немедленно, когда мы вновь оказались дома наедине, но слишком многое зависело от правильно выбранного момента. Ведь, однажды прозвучав, эти слова уже никогда не обретут прежний вес, и я отчасти надеялась, что Слим произнесет их первым.
Войдя в кухню, мы ощутили себя на страницах модного журнала о правильном образе жизни. Здесь тоже похозяйничал наш домовладелец, и теперь у нас появились начищенные столешницы и шикарные шкафчики для посуды, мойка «Белфаст» и высоченный холодильник о двух дверцах. Яркий свет и клубящийся пар в его недрах заставляли думать, что там хранятся райские лакомства, не больше и не меньше.
– Это слишком круто, чтобы быть правдой, – сказала я. – В чем же подвох?
Слим вытащил из холодильника одну из тех крошечных лоханочек с йогуртом, форма которых, как предполагается, заставляет человека регулярно употреблять их содержимое, и ткнул ею в веб-камеру в углу за нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122