– Что касается моих финансовых возможностей, – сказала она, потягивая апельсиновый сок, – то, уверяю вас, для меня приезд сюда – это случайное событие, а не что-то вполне привычное.
– Значит, вы решили сделать себе подарок.
– Именно, – сказала Софи. Он не мог видеть выражение ее глаз, нс отметил, как изменился ее голос.
– Любопытно, – протянул он. – Можно поинтересоваться, за что?
– Так… за успех одного предприятия.
– Какого?
– Это касается только меня. Он состроил гримасу.
– И тут занавес опускается, и тайна остается неразгаданной.
Она отложила вилку и ложку и подперла кулачками свой точеный подбородок.
– Я вдруг почувствовала, что нуждаюсь в передышке. Недавно мне удалось завершить одно довольно трудное дело. Я была несколько переутомлена и решила уехать куда-нибудь, чтобы развеяться. Во всем этом нет ничего таинственного.
– Для меня все же непостижимо, что вы приехали на Ямайку одна, – невозмутимо продолжил Кайл, доедая грейпфрут и принимаясь за сдобный рулет. – Такая красивая и обаятельная женщина, как вы, не должна пребывать в одиночестве.
Ей с трудом удалось сдержать смех, вызванный иронией ситуации, и придать лицу выражение холодной сдержанности. Человек, некогда сказавший, что она похожа на отъевшуюся сову, у которой вместо лица пудинг, теперь сидел перед ней и восхищался ее красотой и обаянием. И все это благодаря незначительным изменениям в ее внешности.
– Для меня одиночество скорее благодать, чем наказание, – сказала Софи. Она наслаждалась своей ролью таинственной незнакомки. Было видно, что ее поведение заинтриговало и даже задело его. Не будет большой беды, если она поиграет с ним немного. – Время от времени мне приятно оказаться вдали от толпы поклонников.
– Можно мне теперь пойти поиграть? – спросила Эмма, которой явно наскучило слушать разговор взрослых.
– Хорошо, – кивнул – Кайл. – Но держись подальше от солнца, а то сгоришь.
Он посмотрел на убегающую девочку, затем с улыбкой повернулся к Софи.
– Это ее первая поездка за границу. Настоящее дитя Лондона. Вы тоже живете в Лондоне?
– Теперь да. Вообще-то я выросла в Скарборо.
– Тот самый Скарборо, знаменитый ежегодной ярмаркой и отменной зеленью? Петрушка, шалфей, розмарин, чебрец?
– Тот самый, – улыбнулась она. Он задумчиво посмотрел на нее.
– Так вы, можно сказать, выросли в деревне? Никогда бы не сказал. В вас чувствуется порода аристократки, чьи предки когда-то танцевали гавот.
– Мои предки были йоркширскими фермерами. Отец владел небольшой овцеводческой фермой, заболоченным участком в двадцать акров, неподалеку от побережья.
– Наверно, довольно милое место?
– Просто чудесное.
Он изучающе посмотрел на сидящую перед ним элегантную, явно знающую себе цену женщину.
– Могу я поинтересоваться, куда же делся ваш йоркширский акцент?
– Он все еще со мной, стоит только повнимательнее прислушаться. Может быть, вы бы предпочли, чтобы я начинала каждую фразу с гортанных восклицаний?
Он усмехнулся.
– У вас в семье есть еще такие, как вы?
– У меня нет ни братьев, ни сестер, если я правильно поняла ваш вопрос.
– Вот как? Теперь ясно, откуда у вас такая уверенность в себе. Единственный ребенок в семье, никакой конкуренции.
– Ну нет, я бы не сказала, – усмехнулась Софи. – Что касается конкуренции, то здесь моя кузина Дженни стоила целой дюжины родных сестер!
– Похоже, та еще девушка, – улыбнулся Кайл.
– Она на два года моложе меня и к тому же настоящая красавица. Мне до нее далеко.
– Вы это серьезно? – Его искреннее удивление польстило ей.
– Это ей нужно было стать манекенщицей. Но она не только хороша собой, но и очень умна. Дженни изучает математику в Йоркском университете.
– Она, должно быть, само совершенство, – мягко сказал Кайл.
– Если бы я была ревнивой по натуре, – уверила его Софи, – то, наверное, страшно бы злилась на Дженни.
Он внимательно посмотрел на нее.
– У нее такие же красивые каштановые волосы и холодные серые глаза?
– Рядом с ней я сильно проигрываю. У нее чудесные золотисто-рыжие волосы и ярко-голубые глаза. Мы выросли вместе. Наши матери очень дружны между собой. Когда я была маленькой, мне часто ставили в пример Дженни. – При этом Софи непроизвольно поджала губы. – Когда мы подросли, она постоянно отбивала у меня мальчиков.
Его взгляд потеплел.
– Так было раньше, а как теперь?
– Я думаю, теперь у нее полно поклонников в университете. Все же хорошо, что я переехала в Лондон. Не могу сказать, что мне доставляло удовольствие уступать приглянувшихся мне мужчин моей дорогой кузине.
Кайлу казалось все это забавным. Софи сказала правду: она знала наверняка, что во всем, что касается секса, Дженни была намного опытнее ее. Они всегда были парадоксальной парой – Дженни, с ее склонностью к точным наукам, казалось, должна быть холодной и четко рациональной, в действительности же она с ранней молодости знала толк в мужчинах, тогда как Софи, будучи актрисой, была абсолютно неопытна в делах любви.
Обед подошел к концу, а Кайл так и не выяснил, кто же она такая.
– Ну что же, – беззаботно бросил он, вставая, – прошу извинить меня, я собираюсь немного поспать, пока не спадет жара и можно будет пойти поплавать. – Он поднялся с автоматической учтивостью хорошо воспитанного человека. – Увидимся на пляже.
Уходя, она чувствовала на себе его цепкий, изучающий взгляд.
– В вас все-таки есть что-то удивительно знакомое, Софи Уэбб, – сказал Кайл несколько дней спустя, за завтраком.
Ничем не выдав своего замешательства, Софи спокойно подняла на него глаза. За последние несколько дней он уже дважды говорил ей это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58