– Он привлек ее к себе. – Я обожаю тебя, я не могу жить без тебя.
– Это тебя я должна просить о прощении, – прошептала Софи. – То, что я натворила на Ямайке, было чистым безумием. Но я так боялась, Кайл. Так боялась потерять тебя, что мне пришлось спасаться бегством. Я ничего не знала о твоих чувствах, я не могла и подумать, что они так же глубоки, как мои.
– Софи… – Он опустился на кровать. На его лице отразилось глубокое волнение. – В ту ночь в Очо-Риос, в ночь перед твоим отъездом, я собирался просить тебя стать моей женой.
Внезапно вся кровь отхлынула у нее от сердца.
– Кайл!
– Я знал тебя всего три недели, по крайней мере я так думал. Но я понял, что никогда больше не встречу такую, как ты. У меня вдруг Возникла страшная боязнь потерять тебя. Меня Преследовало кошмарное чувство, что в один прекрасный день ты вдруг исчезнешь. – Он горько усмехнулся. – Но я и не подозревал, как скоро этот кошмар станет реальностью. После той ночи у меня в номере я сказал себе, что сделаю тебе предложение на следующий день, и всю ночь не сомкнул глаз, повторяя в уме дурацкую маленькую речь. Я тоже ужасно боялся. Я видел, что нравлюсь тебе, но был далеко не уверен в глубине твоих чувств. Ты была такой таинственной и непонятной. Рядом с тобой я чувствовал себя неуверенным в себе, неуклюжим…
– Любовь моя, – прерывающимся от волнения голосом сказала она, – я не имела об этом ни малейшего представления. Если бы я только знала!
– После твоего отъезда мне казалось, что мою душу отравили, – продолжал он. – Я чувствовал такую горечь и безысходность. Если бы не гордость, я бы бросился за тобой вдогонку. Мне потребовалось немало времени, чтобы осознать случившееся. Так, значит, тебя зовут Софи Эспен, а не Софи Уэбб. Софи, в которую я влюбился на Ямайке, и Софи, над которой я смеялся в Брайтоне, – это одно и то же лицо. – Он посмотрел на нее потемневшими глазами. – Ну что ж, я заплатил за свою глупость, любимая. Если я обидел тебя в Брайтоне, если я был настолько глуп и слеп, что не видел ничего дальше своего носа, то ты заставила меня заплатить за это в десятикратном размере на Ямайке. Я в жизни никогда не чувствовал себя таким потерянным и раздавленным.
– Я боялась, что, узнав обо мне правду, ты потеряешь всякий интерес ко мне, – сказала она охрипшим голосом. – Я боялась, что все повторится опять, что ты посчитаешь меня нелепой и смешной…
– Софи. – Он взял ее руки в свои. – Когда я увидел тебя в Брайтоне, ты была не в меру толстой девицей в нелепых очках, неряшливом платье и с лоснящимися, неухоженными волосами. Ты представляла собой странное зрелище – удручающе-некрасивое и бесцветное существо. Даже когда ты покидала съемочную площадку, казалось, над тобой витает тень Мэйзи. Ты была такой застенчивой и неуверенной в себе. Несмотря на это, в тебе было что-то, что заинтриговало меня. А в Очо-Риос я встретил волнующе-прекрасную женщину со стройным телом и роскошными каштановыми волосами, загорелую, уверенную, элегантную и такую таинственно-недосягаемую. Все это произошло восемь месяцев спустя, в совершенно другом мире. Тебе трудно понять, как это я не смог узнать тебя?
– Но ведь внутренне я была все той же, – неуверенно улыбнулась она.
– Да, – сказал он с горечью. – А я был слепцом. Когда я впервые встретился с тобой в Брайтоне, я должен был увидеть человека, а не только то, как он выглядит, должен был прислушаться к голосу своего сердца, говорившему, что передо мной необыкновенный, чудесный человек. Но я позволил тебе ускользнуть сквозь пальцы. Я причинил тебе тогда боль, как и позже, в Лондоне, но клянусь, что больше этого не случится. – Он умолк, собираясь с мыслями. – Помнишь, я сказал тебе, что не видел фильма «Убийства на Элмтри-роуд»? Так вот, я видел его, никакой приятельницы у меня тогда не было. И когда я смотрел его, я испытывал очень странные ощущения. Все вдруг всплыло в моей памяти: я вспомнил тебя в Брайтоне. Когда мы встретились на Ямайке, я почувствовал в тебе что-то удивительно знакомое. Я был уверен, что хорошо знаю тебя, но не знал, как это доказать. Ты настолько изменилась внешне, что я не мог распознать в тебе Софи Эспен. И чем дольше я был с тобой, тем сильнее было мое желание разгадать твою тайну. Я считал, что мое ощущение не может обмануть меня, так как мы прекрасно подходили друг другу. Я еще не понимал тогда, что уже безнадежно влюбился в тебя. – Его голос стал мягче. – Однако я полюбил тебя не за твое лицо или фигуру. Я полюбил тебя, полюбил человека в тебе. И еще я понял за эти последние, такие мучительные для меня, недели, что если бы узнал тебя ближе в Брайтоне, то уже тогда полюбил бы тебя.
Она тихо рассмеялась.
– Представляю себе великолепного, страстного Кайла Харта, влюбленного в уродину Мэйзи! Это просто невозможно!
– Вовсе нет. Хотя ты и носила чужую маску. Ты одурачила меня, и не один раз, а дважды! Софи, я грешен в том, что не увидел человека, скрывающегося под этой маской. Мое единственное оправдание – это то, что большинство мужчин страдают подобным недостатком. Мы, мужчины, глупцы: мы, как правило, оцениваем женщину глазами, а не разумом, и в этом смысле мы действительно непроходимые тупицы. Я могу лишь сказать, что благодаря твоей внешности мне легче было узнать тебя как личность на Ямайке. А узнать значило полюбить тебя. Урок пошел мне на пользу. Ты единственная женщина, которую я хотел бы видеть своей женой. Единственная, кому удалось пробиться сквозь мою оборону и заставить меня испытать то, что я уже никогда не надеялся испытать. Мне всегда казалось, что мне недоступно это чувство… чувство любви. – Он провел своими губами по ее полуоткрытым губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58