Неожиданно раздавшийся голос испугал Фиби, и ее сердце будто упало. Повернувшись, она увидела Малыша Марторелли. Всякий раз, когда она видела его, одни и те же два слова приходили ей на ум. Большой и квадратный. Такими были его лицо, нос, тело, руки. Даже завитки его темных волос казались квадратными. Как такое могло быть, Фиби и сама не понимала.
Марторелли был правой рукой мистера В. Ходили слухи, что он мог выполнить любой приказ хозяина и даже собственноручно наказывал провинившихся. И вот теперь этот человек внимательно разглядывал Фиби.
– Я не сразу узнал тебя, так необычно ты выглядишь сегодня. Но я-то знаю, почему.
Фиби прижала костюмы к груди и постаралась успокоиться. Она не могла позволить себе показать, что боится Малыша.
– Да ну… – Она облизала вдруг высохшие губы. – Я тоже не узнаю себя в этом наряде, – сказала Фиби, пробуя улыбнуться. Она была в расшитом блестками костюме райской птицы, состоявшем из лифчика всех цветов радуги и крошечных трусиков с хвостом из огромных перьев. На голове у нее была шляпа с перьями, которая соскальзывала на глаза каждый раз, когда Фиби двигала головой. Заставив себя продолжать, она похлопала рукой по кипе одежды и радостно заговорила: – Костюмерша была очень довольна. Ничего не надо переделывать, так что я полностью готова к моему первому выступлению.
– Хорошо. Но речь не о костюме. Я смотрел на тебя, когда ты танцевала.
– Смотрел на меня?
Он лениво глянул на нее из-под опущенных век.
– Ты танцевала не так, как раньше. Движения были другими.
Фиби рассеянно кивнула и оглянулась, ища кого-нибудь из танцовщиц, но все уже ушли.
Снова взглянув на Малыша, она заставила себя широко улыбнуться.
– Думаю, дело в том, что я наконец разучила свой номер. Я всегда танцую лучше, если не боюсь наступить кому-нибудь на пальцы, – попробовала она пошутить, но ее усилия не произвели на Малыша никакого впечатления.
Он подошел к ней ближе. В правой руке у него был синий резиновый мяч, похожий на теннисный. Он начал подбрасывать его, сжимая в кулаке между бросками, и звук удара мяча о ладонь раздражал Фиби, усиливая ее волнение. Она переступила с ноги на ногу и поглядела в сторону гримерной.
– Я не об этом, – сказал он. – Знаешь, я тебе что-то скажу. Я завидую этому парню, кто бы он ни был. Везучий сукин сын.
У Фиби пересохло во рту.
– Что ты говоришь?
– Первый сорт, а? – Малыш рассмеялся. – Держу пари, Тиффани знает, как завлечь парня, и научила тебя. – Он поймал мяч, и рукав его пиджака натянулся, блеснув в полумраке. Костюм с широкими подложенными плечами был сделан из серой ткани, которая, казалось, отражала каждый случайный луч света. В боевиках такие костюмы носят мафиози. Это было бы смешно, если бы только Малыш не был таким страшным.
Фиби начала заикаться.
– Я… я не понимаю, о чем ты говоришь.
Конечно, из его намеков она поняла достаточно для того, чтобы ей стало холодно. Она попыталась уловить признаки жизни за занавесом. Должен же быть кто-нибудь, кто готовит сцену для завтрашнего шоу!
– О, все ты понимаешь, просто ты очень любишь притворяться. – Он сделал к ней шаг.
– Притворяться? – Ее голос сорвался, а сердце подскочило к горлу. Разговор принял новое, более опасное направление. Но как Малыш мог заподозрить, что она не та, за кого себя выдает? Непонятно.
Малыш кивнул.
– Да. Сначала ты была холодная и чопорная, как старая дева. Но ты просто притворялась, да? Потому что у старой девы не может быть такой улыбки, какую я видел минуту назад. – Он покачал головой. – Да еще после уикэнда в городе. – Он сделал эффектную паузу. – И сегодня ты танцевала как женщина, у которой был мужчина. И которая хочет повторения. Значит, ты больше похожа на сестру, чем я думал.
Малыш прищурился, и Фиби с удивлением различила сдержанное уважение в его взгляде.
Конечно, было большим облегчением понять, что он не знает о тайном задании, которое выполняет Фиби. Но Малыш Марторелли был последним человеком на земле – кроме, возможно, ее матери, – с кем она хотела бы обсуждать свою сексуальную жизнь. А тоненький голосок у нее в голове опять и опять повторял предупреждение: «Не проболтайся, не проболтайся!»
Фиби ощутила металлический вкус во рту и собрала остатки сил.
– Ничего себе. – Она подняла брови, изображая сарказм. – Неужели одна улыбка может сказать так много? Но я согласна, что у меня много общего с моей маленькой сестричкой. – А вот это уже сказано почти без притворства. Фиби пожала плечами. – Мне жаль, если я сначала казалась другой. На прошлой неделе я очень волновалась. – Она засмеялась и поправила волосы, выбившиеся из-под шляпы. – Я так хотела хорошо выглядеть, что, должно быть, получилось только хуже.
Малыш долго смотрел на нее, прищурившись и катая мяч в руке. Когда он заговорил, в его голосе слышалось сомнение.
– Я думаю, что мог бы дать тебе поработать в ближайший уикэнд. Тиффани уехала, Ремми повредила лодыжку, и нам нужна танцовщица. Но… что-то есть в тебе такое, чего я не могу понять.
Он опять замолчал, а ее сердце едва не выскочило из груди. Как бы ни был противен Малыш, ей, кажется, удалось еще на шаг приблизиться к выступлению на вечеринке в субботу вечером. Такую возможность нельзя упустить.
– «Мираж» – это шанс для меня, чтобы сделать карьеру. Все, чем ты можешь помочь, я с благодарностью приму. Я хочу выступить перед зрителями и показать все, что умею.
Она постаралась, чтобы ее улыбка показалась Малышу соблазнительной, хотя на самом деле ей было тоскливо. Он медленно кивнул.
– Ты выступаешь завтра вечером, правильно? – Он снова начал рассеянно подбрасывать мяч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40