– Как же она при этом выглядела? Говоришь, чуть не умерла? Что-то не верится. В жизни не встречал более здорового и живучего экземпляра.
– Это сейчас, когда она немного отъелась. А посмотрел бы ты на нее тогда. Можешь поверить мне, Алекс, это был конченый человек. Между прочим, зная тебя, я не сомневался, что ты на моем месте поступил бы точно так же. Или я не прав?
Алекс улыбнулся.
– Конечно, прав, Сесил. Разве можно быть против того, что в твоем доме живут пропадающие под солнцем женщины?
– Как тебе не стыдно, мальчик! Я, можно сказать, вырастил тебя и всегда считал примерным христианином. Если б ты оставил эту очаровательную девушку умирать голодной смертью в пустыне, я бы так высек тебя розгами, что ты бы у меня неделю не мог ходить.
– Будем считать, что мне повезло. Нам не придется проверять действенность твоих угроз. Она собирается уезжать.
– Что? – Сесил удивленно поднял брови. – Не может быть! Куда она денется? Ей некуда ехать.
Алекс подвел его к кушетке и силой заставил сесть.
– Успокойся. Что ты так разволновался? Ты как-то странно себя ведешь. Я начинаю подозревать, не завел ли ты с ней шашни или что-нибудь в этом роде.
Несмотря на задубелую темную кожу, на щеках у Сесила появился яркий румянец.
– Господь с тобой! У меня есть Эстер. Кроме нее, мне до гроба никто не нужен.
– Тогда в чем дело?
– Ни в чем. – Сесил стремительно вскочил с кушетки. – Ладно, я отлучусь. Мне нужно поговорить с ней.
Алекс остался один в опустевшей комнате.
– Куда ни глянь – одни психи, – сказал он, обращаясь не известно к кому.
– Кэтрин! – Сесил подошел к грузовичку. – Сейчас я тебе все объясню.
– Что? – Она разогнулась и расправила плечи. Все его маленькие хитрости были давно ей известны.
Сесил улыбнулся. Такая же добрая улыбка была у него в то утро, когда они встретились в первый раз. Наверное, у нее был очень жалкий вид, раз он так улыбался. Когда он увидел ее возле застрявшего автомобиля, он не бросил ее умирать в пустыне. Оставил запас пищи и воды, а потом приезжал навещать. За то, что он подкармливал ее, она расплачивалась сшитыми изделиями. Тогда она еще шила на руках. Он доставал материал, а она изобретала, кроила и шила. Через две недели он завел разговор об усадьбе Алекса и предложил ей присматривать за домом. Потом они организовали эту швейную мастерскую. Кэтрин была счастлива. Если бы не Сесил, ее не было бы сейчас в живых.
– Хорошо, – сказала она со вздохом. – Я молчу. Объясняй.
– Я понимаю, – начал он, – ты считаешь, что я поступил непорядочно. Но у меня не было намерения причинить тебе вред. Видишь ли, я… мне не хотелось, чтобы Алекс узнал, что я переложил свою работу на другого человека. Ведь для охраны дома он нанял меня. А видишь, как получилось. Черт подери, я виноват и вообще в долгу перед тобой, Тыковка. Ты сделала для меня столько хорошего. – Он опустил глаза и затеребил поля шляпы.
– Но зачем нужно было держать это в секрете? Почему ты не позвонил ему и не сказал правду?
Он поднял глаза, и она увидела его набухшие покрасневшие веки.
– Просто мне было стыдно, – сказал он, скривив губы в горькой гримасе. – Язык не поворачивался сказать ему, что я стар и мне не потянуть ухода за домом.
Кэтрин дважды сглотнула комок в горле.
– Я поняла, – сказала она, соскочив с сиденья. – Не надо огорчаться. Теперь это, можно сказать, уже в прошлом. Я уезжаю.
– Зачем?
– Теперь приехал хозяин.
– Я знаю. Все равно кто-то должен поддерживать порядок в доме.
Она отошла к «мустангу» и начала оттирать пятно на капоте.
– Сесил, я хотела дождаться тебя, чтобы сдать эту партию одежды и сразу уехать, – решительно сказала она и, снова повернувшись к нему, добавила: – Я была бы очень признательна тебе, если б в этот раз ты заплатил мне не продуктами, а деньгами.
Сесил нахмурился:
– Вот те на! Тыковка, если б я знал, я бы… Короче – сейчас я не могу этого сделать.
Такого оборота событий она не предвидела.
Накануне последнего переезда, когда она переселялась к подруге, у нее на руках было больше трехсот долларов и к тому же исправный автомобиль.
– Ладно. Попробую обойтись тем, что есть.
– Это невозможно. Куда ты поедешь?
– Не знаю. Сначала нужно починить машину. Потом буду думать, что делать дальше.
– Ты можешь жить вместе с нами. Мы с Эстер в любом случае найдем, куда поставить лишнюю койку.
– Нет, Сесил. – Кэтрин улыбнулась. – Спасибо. Провинциальные городки вызывают у меня аллергию.
– Ну что ж, тебе виднее. Только, когда выберешь место, не забудь сообщить мне. Как-никак у меня остается твоего товара на целый рынок.
– Хорошо. – Она подвела его к дверце грузовичка. – Я надеюсь, что сумею отправить тебе весточку.
Сесил замешкался.
– Тебе чем-нибудь помочь?
– Не беспокойся. С машиной я как-нибудь справлюсь.
– У меня есть канистра с газолином. Может, возьмешь?
– Спасибо, Сесил. Канистру возьму.
Жгучие слезы навернулись ей на глаза. А ведь он всегда считала, что нет таких вещей в мире, из-за которых стоит плакать.
Прежде чем он успел добавить еще что-то, она забрала у него канистру и захлопнула дверцу. Взревел мотор, и машина выкатила на дорогу. Кэтрин взмахнула рукой, но грузовичок уже отъехал так далеко, что вряд ли Сесил мог заметить этот прощальный знак.
Что произошло с ее спокойной, безмятежной жизнью? За прошедшие два дня ей пришлось говорить столько, сколько раньше она не наговорила бы за два года. Она повернулась к канистре, собираясь отнести ее в свой автомобиль, и тут же остановилась. Макки стоял возле дома и смотрел на нее. От одного его вида она почувствовала слабость в коленях.
Глава 3
– Может, вам помочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45