– А как же тебя все-таки зовут?
– Франтишек…
– Франтишек? Но это не американское имя. Разве в Америке так кого-нибудь зовут? А я думала, что ты американец.
Вот и все сказано. Франтишек так сжал руки, что пальцы побелели.
– А я тебе и не говорил, что я американец.
Гизела внимательно посмотрела на него, и у Франтишка кровь зашумела в ушах. Для большинства девушек, с которыми он здесь знакомился, чех, или итальянец, или югослав стояли на той же ступени, что и какой-нибудь бродячий разносчик товаров. А Гизела, как она решит?
– А кто же ты? – спросила она.
– Я чех, из Пардубице.
– А как ты попал в Вюрцбург?
Ну что было отвечать? Он даже вспотел. Потом выдавил из себя несколько слов, лишенных всякого смысла, и замолчал. Ну о чем ей рассказывать? Не о том же, как он оставил цветочные и огуречные грядки, чтобы поискать на Западе жизнь, полную «замечательных приключений», о которых рассказывал «Голос Америки».
А любопытство Гизелы было тем временем разбужено. И она задавала вопрос за вопросом. Она была бойкой девушкой. И хлеб насущный Гизела зарабатывала нелегким трудом. Ей часто встречались в сияющих хромированными деталями автомашинах разные спесивые господа, с которыми она вступала в короткие, но поучительные диалоги. Она знала людей и научилась кое-чему у своей бензоколонки.
– У тебя что, было имение? У тебя все отобрали? Кого-нибудь убили из семьи?.
Франтишек только отрицательно качал головой.
– Да нет, Гизела. Я садовник. Больше занимался цветами, но и морковью и огурцами, но цветами больше…
– Так ты только шофер этого американца?
– Ну да, я его вожу… – сказал с видимым облегчением Франтишек. – Только его вожу. И я только шофер, просто шофер.
Ну и вогнала она его в пот! Он даже расстегнул кожаную куртку и хотел было ее снять, да вовремя спохватился и вновь застегнул замок-змейку. Но было уже поздно. Быстрые карие глазки Гизелы, внимательно следившие за каждым его движением, все увидели и все поняли.
– Что у тебя под мышкой? – спросила она, побледнев. Губы ее задрожали.
– А это, это карман для бумаг… Понимаешь?
Гизела сразу почувствовала, что Франтишек совсем заврался. Она была и разочарована и возмущена им. Доброе знакомство никогда не начинается с вранья, особенно с такого…
Ее рука быстро протянулась к Франтишку, туда, где у него была подвешена кобура. Рука сразу же ощутила холод металла. Нет, она не обманулась в своих подозрениях. Гизела прижала к себе сумочку. Открытая коробка с конфетами так и осталась лежать на столе.
– Твердые же у тебя бумаги! – сказала Гизела. – Ты мне солгал, в первый же день солгал! И вообще мне не нужен штатский с пистолетом в кармане.
Она чуть ли не побежала к выходу. Франтишек поспешил за ней. У него было такое чувство, будто изнутри чьи-то руки сдавили ему горло. Он уже почти догнал Гизелу, но его остановил кельнер.
– Сперва нужно расплатиться, мистер!
Франтишек схватил кепку и выбежал на улицу, но Гизелы и след простыл. Он почувствовал себя совершенно несчастным. Встретиться с Гизелой в ближайшее время он уже не сможет. Повесив голову, Франтишек побрел к вилле.
«Руки вверх, мистер Хансен!»
Хансен уже подтащил шкаф к порогу. Осталось преодолеть самый трудный участок: мост из досок, одним концом лежащих на ступенях, а другим опирающихся на край багажника. Тяжело дыша, Хансен оторвался от работы, поискал глазами, не осталось ли еще круглых палок для катков. Но тут, подняв голову, сразу же заметил за кустами чьи-то ноги, обутые в коричневые ботинки. Это мог быть только Франтишек. Значит, он вернулся! Это пронеслось в голове за какую-то долю секунды, и Хансен продолжал выпрямлять усталую спину как ни в чем не бывало.
Франтишек, оказывается, вошел в сад через калитку в боковой стене усадьбы и, еще не вступив в сад, услышал какой-то странный шум, доносящийся из садового домика.
«Что же там происходит? Где же мистер Хансен? Что там опять?» – думал Франтишек, и в его ушах загремел угрожающий голос Коллинза: «А если опять кто-нибудь заберется в наш сад, что ты будешь делать?»
И Франтишек, больше не раздумывая, вытащил из кобуры пистолет и отодвинул предохранитель. Странная улыбка пробежала по его лицу, когда он вспомнил Гизелу. Ему выпала такая же судьба, как и всем здесь, как Шукку, как Хансену… И ничто ему не поможет. Вместе грешили, вместе и ответ держать. Осторожно, прячась за кустами, прокрался он к садовому домику, увидел «комби», увидел Хансена, выкатывающего холодильник из квартиры Коллинза. Что все это может означать? Что он тут делает? Да еще этим занимается сам мистер Хансен! Весь мир сошел с ума… Он стал за кустом и медленно поднял пистолет на уровень глаз. Ничего другого это все не может означать. Чужой автомобиль, холодильник; Хансен, который возится с этим тяжеленным ящиком в час, когда в здании фирмы нет ни одной живой души. Нет, дело ясное…
Хансен в этот момент наклонился и повернулся к Франтишку спиной. Вот подходящий момент. Франтишек прицелился, ствол пистолета задрожал.
– Руки вверх, мистер Хансен! – хрипло прокричал он.
Хансен коротко взглянул в его сторону, но так, будто рядом вовсе не было никакого Франтишка с пистолетом в руках. Он старался приподнять холодильник и продолжал безмятежно этим заниматься. Потом он сказал вполне дружелюбно:
– С ума сошел, парень, что ли?… Что ты тут раскричался? Спрячь свою железку и помоги мне, ну, скорее!..
Франтишек смущенно мигнул. Спокойствие Хансена лишило его уверенности. Он опустил пистолет.
– Опять наклюкался какой-нибудь бурды? – спросил Хансен из-за шкафа.
– Что вы, мистер Хансен, ни капли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37