Я использую этот момент, чтобы взглянуть на стоящую на подоконнике складную рамку для фотографий и еще раз посмотреть на фото женщины. Изображение черно-белое и очень контрастное. Четко различаются правильный овал лица, большие глаза, полные губы и застывшая на них полуулыбка. Лицо живое. Такие женщины очень волевые.
Пока Морланд разворачивает новую карту, я украдкой рассматриваю две другие фотографии. На одном снимке улыбающаяся пара с двумя детьми. На другом (съемка относится к сороковым или началу пятидесятых годов) – приятный мужчина и хорошенькая женщина в затейливой шляпке.
Морланд поднимает глаза, и я перевожу взгляд на стол. Передо мной морская карта, похожая на ту, что висит в Пеннигейте рядом с кабинетом только эта больше, гораздо ярче и со множеством цифр. В большинстве случаев голубой и зеленый цвета концентрируются вокруг суши, но в отдельных местах зеленые, похожие на щупальца ленты заходят далеко в море. Это отмели. У многих из них есть названия: Отмель Ганфлит, Отмель Санк, Коса Кентиш, Банка Норт Фолс.
Морланд пальцем прочерчивает на карте воображаемую линию от устья нашей реки вниз через дельту Темзы.
– Обычный курс судов, идущих в этом направлении, следующий: сначала огибаем отмель Корк, затем идем прямо на юг, оставляя справа отмели Ганфлит и Литл. На Черном проходе… – Морланд стучит пальцем по узкой белой полоске между отмелями. – Решаем, как мы будем обходить банку Лонг. – Палец Ричарда сдвигается на большой зелено-голубой язык. – Эти зеленые пятна показывают отмели. Их нужно сторониться всеми силами. Маршрутов обхода два. В нормальную погоду можно пройти напрямую здесь. – Он указывает на голубую полоску возле отмели. – Тут достаточно безопасно. В 21.30 глубина в этом месте должна была составлять более трех метров и прилив еще не кончился. Осадка у «Минервы» два метра, так что она должна была благополучно миновать отмель. Здесь ходит много яхт. Но… – Морланд задумчиво пожевал губами. – Но в случае с «Минервой» было уже темно и видимость была недостаточной. В таких ситуациях все зависит от навигаторского искусства яхтсмена, от его умения точно определить свое местонахождение.
Морланд не уточняет, что может случиться с теми, кто ошибется в навигационных расчетах. Но противные зеленые кляксы на карте безмолвно договаривают все за него.
– Другое возможное место пересечения отмели вот здесь. – Палец Морланда движется немного дальше по Черному проходу и резко поворачивает на юг. – Здесь гораздо глубже, но этот путь тоже требует правильной ориентации в пространстве. С нынешними спутниковыми системами особых трудностей с навигацией у более или менее опытного яхтсмена быть не должно, однако… – Ричард хмурится от каких-то мыслей и внимательно смотрит на меня своими умными глазами, – в любом случае, одному плыть тяжело. В одиночку приходится одновременно и считывать показания навигационной системы, и соотносить их с картой. Это нелегко. А нужно еще вслушиваться в море, вглядываться в сигналы буев и маяков. В общем… – Морланд делает какой-то неопределенный жест, видимо, означающий, что он не решился бы на такое одиночное плавание. – Однако, если вы задумали полностью обезопасить себя, если вам не улыбается прыгать через все эти отмели, то можете пойти вот так. – Его рука описывает широкую петлю в восточном направлении через сплошное белое пространство, лишенное голубых и зеленых пятен. – Конечно, это длинный маршрут, но если яхтсмен на первое место ставит вопросы безопасности…
Применительно к Гарри эта сентенция как бы повисает в воздухе. Морланд смотрит на меня отсутствующим взглядом, занятый какими-то своими мыслями, но тут же глаза у него освещаются улыбкой. Он снова поворачивается к карте.
– Вот здесь «Минерву» видели с каботажного судна. – Ричард указывает на точку на Черном проходе. – В 23.20 в пятницу. Как видите, эта точка расположена слегка к западу от второго пути перехода отмели. Не очень выгодная позиция. К тому же, по словам капитана-каботажника, яхта двигалась в восточном направлении. Тоже не очень умно. Я не думаю, что Гарри, имеющий все-таки некоторый навигаторский опыт, мог в тот час оказаться в этом месте. Вы улавливаете мою мысль?
Я медленно киваю.
– Но не только это заставило меня думать, что та яхта не была «Минервой». – Морланд откидывается на спинку стула, задумчиво покручивая карандашом. – Ведь капитан каботажного судна, по его собственным словам, заметил яхту только потому, что чуть не столкнулся с нею. Он бросился к прожектору и упер луч прямо в яхту. В такой ситуации это естественно. С испугу капитан не обратил внимания на многие детали, например, на название. Но одно, как он сказал мне, запомнил точно. Позади яхты не было никакой лодки. Там вообще ничего не было. А уж не заметить лодку таких размеров он не мог, хотя… Хотя и это еще ничего не значит. Гарри мог потерять лодку в любой момент до встречи с каботажником. – Морланд дает время усвоить сказанное и внимательно смотрит на меня, как учитель, разъясняющий ученику сложную задачу. – Капитан запомнил еще одну важную деталь, – продолжает Ричард. – На обоих парусах яхты были какие-то номера, и сами паруса даже в темноте выглядели… пестрыми. Он так и сказал: «Пестрыми». Это наводит меня на мысль, что паруса были изготовлены частично из кевлара, такой темно-коричневый синтетической ткани. Она обычно применяется на гоночных яхтах. Вставки кевлара и создавали впечатление пестроты. В то же время… – Морланд странно понижает голос. – В то же время ребята из яхт-клуба говорят, что у «Минервы» номер находился только на главном парусе, и что оба паруса были изготовлены из обычного терлена, абсолютно белой материи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137