– Простите, одну минуточку, – быстро произношу я. – Хочу спросить… Раньше по этому счету приходили большие суммы?
– Как вам сказать… – растягивая слова, произносит Ноукс. Видимо, он просматривает данные на экране. – Во всяком случае, не в последнее время. За последний год, по существу, ничего.
– Ясно. А до этого?
– Сделка на продажу, пятнадцать тысяч фунтов. Покупка, на десять тысяч фунтов. Еще раньше – покупка, на пять тысяч. Потом… никаких операций в течение полугода.
Я ожидаю, что вот-вот он попрощается, но Ноукс неожиданно говорит:
– Ваш муж… Это печально… Я искренне сочувствую вам.
– Спасибо, мистер Ноукс.
– Если вам еще что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, звоните. – Тон у него искренний.
– Спасибо.
Я кладу трубку, достаю свой список счетов и ставлю жирный минус напротив названия «Симмондс Митчел». Теперь у меня есть информация по всем счетам, за исключением последнего, не имеющего никаких знаков относительно его принадлежности. Номер у него шестизначный. Еще один такой шестизначный номер был у счета в «Симмондс Митчел». Все остальные номера восьмизначные.
Мне следовало бы спросить об этом непонятном счете у Ноукса. После некоторого раздумья я вновь звоню ему.
– Извините, что снова беспокою вас, – говорю я и рассказываю о непонятном счете. – Я отнюдь не уверена, что он открыт в «Симмондс Митчел», но хочу попросить вас на всякий случай проверить.
– Подождите минутку. – Пауза. – Да, счет открыт у нас.
Я поражена.
– Простите?
– По этому счету операции с вашим мужем вел я.
– Не понимаю.
Я действительно ничего не понимаю.
– Это еще один счет, которым пользовался ваш муж, но он открыт не на частное лицо, а на фирму.
Мне нужно осмыслить это. Несколько секунд я молчу.
– А операции по нему осуществлял мой муж?
– Точно.
– Не могли бы вы, мистер Ноукс… – осторожно говорю я. – Не могли бы вы сообщить мне название фирмы?
– Боюсь, что нет, миссис Ричмонд. Я еще могу дать вам информацию по поводу личного счета вашего мужа, поскольку понимаю ситуацию. Но по счету фирмы это невозможно. Такие сведения сугубо конфиденциальны.
– Хотя бы название…
– Нет миссис Ричмонд. Извините. – Голос у Ноукса полон сожаления.
– Совсем ничего? – Я чувствую его колебание и мягко прошу: – Войдите в мое положение, мистер Ноукс. После смерти мужа дела оказались в полном беспорядке. У меня одной уйдут месяцы на то, чтобы хоть как-то разобраться с ними. Ваша помощь будет неоценима, мистер Ноукс.
– Ну хорошо… – Он глубоко вздыхает. – Не думаю, что я выдам большой секрет, если скажу, что остаток на этом счете тоже ноль.
– В последнее время по счету проходили заметные суммы?
– Вот этого я вам сказать не смогу, миссис Ричмонд, как бы мне ни хотелось помочь.
– Ну хоть намекните…
– Брокеры легко теряют свои места и за менее тяжкие проступки.
– Клянусь, что я ни при каких обстоятельствах не выдам наш с вами секрет.
– Меня будут жарить на медленном огне. – Но тон у Ноукса смягчается. Он даже приобретает заговорщицкий оттенок. – Что я могу вам сказать? – Он стучит по клавишам компьютера. – В течение последнего года операции по этому счету были регулярными.
– Что вы подразумеваете под словом «регулярные»?
– В среднем раз в неделю.
– А суммы?
– Миссис Ричмонд! – Ноукс втягивает в себя воздух, как будто испытывает боль. – Ну, пожалуйста, я же объяснял вам…
– Суммы были большими?
– Да, их можно назвать большими.
– И что же случилось с деньгами?
– Что случилось? – Голос у Ноукса становится отрывистым, и я уже предвижу, что он скажет. – Все время одни убытки. Все в красном. Новости невеселые, миссис Ричмонд, – добавляет Ноукс.
– Простите, я хочу уточнить. Все деньги потеряны?
– Да, это так, миссис Ричмонд.
Я поражена. Проходит несколько секунд, прежде чем я соображаю поблагодарить Ноукса.
– Не за что, миссис Ричмонд.
Так что же там были за суммы? И откуда поступали деньги? Из «Эйнсвика» или из благотворительного общества? Собственно, не все ли равно, если все они потеряны?
Я встряхиваюсь. Боже, сейчас же придет Джек! Я не смогу общаться с ним, не накачав себя кофе, тем более, что речь пойдет о деньгах.
Еще не дойдя до кухни, я различаю за дверью голоса. Как только я вхожу, они обрываются. Маргарет поворачивается ко мне. На лице у нее несколько искусственное оживление. Джек изображает широкую улыбку.
– Эллен!
Джек приближается ко мне и обнимает. Это его фирменное объятие и предназначено оно не мне. Он благоухает одеколоном и лосьоном после бритья. Слегка отстранившись и продолжая придерживать меня за плечи, он произносит, качая головой:
– Ну как ты поживаешь, бедная? Как ты?
Я спокойно освобождаюсь от его рук и подхожу к столу. Мы с Маргарет быстро разливаем из кофеварки кофе в большие кружки. На столе появилась ваза с наскоро поставленным в нее букетом красных роз. Это так характерно для Джека – принести мне цветы, которых и без того множество в моем саду. И почему именно красные розы? По-моему, сейчас это несколько не ко времени. Я начинаю подозревать, что Джеку что-то от меня нужно.
Он картинно располагается за кухонной стойкой и изучающе смотрит на меня. На нем безукоризненный серый костюм и необычно скромная для него простая белая рубашка с подобранным в тон костюму неброским галстуком. Блестящие темные волосы, которые в течение длительного времени он носил челкой на пробор, сейчас благородно зачесаны назад, открывая высокий лоб. Ну что же, понятно. Джек-политик приближает новый имидж.
– Мы говорили о том, что ты ужасно похудела, – говорит он. Это у него такая манера обезоруживать человека якобы прямыми и честными высказываниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137