ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Я всей кожей чувствую, как напряжена паства, – произойдет нечто, не связанное ни с проповедью, ни с отпущением грехов.
Разглядывая ящики, ломая голову в догадках, что же там внутри, я вдруг вижу: мужчина, один из двоих, что принесли ящик, выглядит таким же чужаком, как и я. Ему наверняка нет еще и тридцати, довольно модно одет, у него современная стрижка. Ставя ящик на алтарь, он смотрит на Хардимана взглядом, в котором читается благоговейный трепет, преклонение, абсолютное подчинение.
Скотт Рэй. Тот, кто мне нужен.
Я не свожу с него глаз. Он растворяется в толпе певчих, которые стоят сбоку, у дальнего конца большого алтаря. Он и выглядит как певчий, только из представителей более молодого поколения.
Я снова переключаю внимание на Хардимана, который тем временем приподнимает крышку одного из ящиков и запускает туда руку. Со всех сторон раздается шиканье, напряжение нарастает, в едином порыве паства вытягивает шеи. Хардиман вынимает из ящика руку, держа в ней... гремучую змею.
Змея большая, толщиной с хорошую бейсбольную биту, с гремушками по шесть дюймов каждая. Высоко вскидывая руку со змеей, он держит ее не за голову, когда она не может его укусить, а за середину тела, змея вовсю извивается, треугольная ее головка с ядовитыми наростами над веками болтается из стороны в сторону, вилкообразный язычок то выбрасывается из пасти, то исчезает так быстро, что и не углядишь.
Если змея ужалит его в артерию на лице или на шее, не пройдет и минуты, как он отправится на тот свет.
Прихожане открывают свои Библии. Украдкой заглянув через плечо соседа, я вижу, как его грязный, заскорузлый палец водит по строчкам старенькой Библии времен короля Джеймса. Евангелие от Марка, глава 16, стихи 17 и 18: «Именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» .
«Будут брать змей». Вот и понимай после этого все в буквальном смысле! Я замираю – Хардиман держит змею в двух дюймах от лица, он и змея буравят друг друга взглядами.
– Вы верите в Бога?
– Аминь! – слышится ответный рев.
Приоткрыв крышку второго ящика и опустив туда вторую руку, он достает... мокасиновую змею. Она меньше первой по размерам, но столь же смертоносна. И снова проповедник берет ее не за голову, а за самую середину липкого тела.
Теперь он поднимает обе руки со змеями, держит их прямо перед собой, на одном уровне со своей массивной головой. Руки его вытянуты в направлении паствы, змеи извиваются, глядя на него и друг на друга. Я где-то читал о том, что различные виды ядовитых змей терпеть своих подруг не могут. Если они сцепятся между собой, он окажется как раз между ними.
Мобилизовав остатки хладнокровия, я успокаиваю себя тем, что все это не впервые, что раньше он уже наверняка все это проделывал.
Где-то в передней части храма какая-то женщина начинает причитать, издавая визгливые, леденящие душу вопли. Меня вдруг осеняет. Я уже видел этих людей, эта женщина, вероятно, мать Ричарда Бартлесса, остальные – его родственники, если не душой и телом, то, по крайней мере, по духу, а такое родство еще крепче. Я слышу ее голос и вспоминаю исполненный муки вопль, раздавшийся в зале суда. Я наедине со всеми родственниками убитого, совсем один, за исключением их священника и прислуживающего ему Скотта Рэя.
На первых порах причитает только одна женщина, испуская душераздирающие вопли. Постепенно возникает тот гул, который я услышал, зайдя внутрь храма: как если бы масса людей возносила молитву на каких-то непонятных языках.
«Будут говорить новыми языками».
Подпевают сначала женщины, их несколько, потом к ним присоединяются другие – как мужчины, так и женщины, и вот уже все снова начинают что-то бессвязно бормотать. Все, за исключением Хардимана. Он приплясывает вокруг алтаря так, словно пол жжет ему пятки, приплясывает, словно дервиш, буквально заходится в танце, но не теряет контроль над собой, твердо держит змей, щелкая ими о землю, словно длинными пастушескими кнутами.
Ничего более страшного и возбуждающего видеть мне в жизни не доводилось.
Скотт Рэй и я – единственные, кто не участвует в этом упоительном бормотании. Он молчит, не сводя взгляда с Хардимана.
И вдруг поворачивается и смотрит прямо на меня. Мы стоим далеко друг от друга, он – в передней части храма, а я – в задней, но смотрит он именно на меня. На доли секунды нахмуривается, затем расплывается в широкой улыбке, словно мое присутствие служит подтверждением чего-то такого, что неминуемо должно произойти.
Затем снова отворачивается, устремляя взгляд на своего наставника.
Этот короткий обмен взглядами напоминает, зачем, собственно, я сюда пожаловал. Душе от этого одиноко и грустно. Окружающее настолько необычно и так захватывает, что любое соприкосновение с реальной жизнью воспринимается как нечто малозначительное и в корне неверное.
Я снова поворачиваюсь к алтарю. С Хардиманом теперь танцуют две женщины, они моложе и привлекательнее остальных. Змеи у него в руках исполняют свой танец, словно подчиняясь какому-то неслышному ритму. Их язычки то юркнут в пасть, то высунутся, и женщины начинают подражать, в такт им выбрасывая языки и убирая их. Они танцуют уже не только с Хардиманом, но и со змеями, подстраиваясь под их ритм. Та, что справа от Хардимана, вскидывает голову и приближает ее прямо к змеиной головке, их разделяют считанные дюймы, передразнивая змею, которая то и дело высовывает кончик языка, женщина делает то же самое. Змея, зажатая в руке Хардимана, вытягивается во всю длину, и даже на фоне всеобщего невнятного бормотания слышится упреждающий стук ее гремушек – змея бросается вперед, жаля Хардимана прямо в грудь, туда, где находится сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
Разглядывая ящики, ломая голову в догадках, что же там внутри, я вдруг вижу: мужчина, один из двоих, что принесли ящик, выглядит таким же чужаком, как и я. Ему наверняка нет еще и тридцати, довольно модно одет, у него современная стрижка. Ставя ящик на алтарь, он смотрит на Хардимана взглядом, в котором читается благоговейный трепет, преклонение, абсолютное подчинение.
Скотт Рэй. Тот, кто мне нужен.
Я не свожу с него глаз. Он растворяется в толпе певчих, которые стоят сбоку, у дальнего конца большого алтаря. Он и выглядит как певчий, только из представителей более молодого поколения.
Я снова переключаю внимание на Хардимана, который тем временем приподнимает крышку одного из ящиков и запускает туда руку. Со всех сторон раздается шиканье, напряжение нарастает, в едином порыве паства вытягивает шеи. Хардиман вынимает из ящика руку, держа в ней... гремучую змею.
Змея большая, толщиной с хорошую бейсбольную биту, с гремушками по шесть дюймов каждая. Высоко вскидывая руку со змеей, он держит ее не за голову, когда она не может его укусить, а за середину тела, змея вовсю извивается, треугольная ее головка с ядовитыми наростами над веками болтается из стороны в сторону, вилкообразный язычок то выбрасывается из пасти, то исчезает так быстро, что и не углядишь.
Если змея ужалит его в артерию на лице или на шее, не пройдет и минуты, как он отправится на тот свет.
Прихожане открывают свои Библии. Украдкой заглянув через плечо соседа, я вижу, как его грязный, заскорузлый палец водит по строчкам старенькой Библии времен короля Джеймса. Евангелие от Марка, глава 16, стихи 17 и 18: «Именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» .
«Будут брать змей». Вот и понимай после этого все в буквальном смысле! Я замираю – Хардиман держит змею в двух дюймах от лица, он и змея буравят друг друга взглядами.
– Вы верите в Бога?
– Аминь! – слышится ответный рев.
Приоткрыв крышку второго ящика и опустив туда вторую руку, он достает... мокасиновую змею. Она меньше первой по размерам, но столь же смертоносна. И снова проповедник берет ее не за голову, а за самую середину липкого тела.
Теперь он поднимает обе руки со змеями, держит их прямо перед собой, на одном уровне со своей массивной головой. Руки его вытянуты в направлении паствы, змеи извиваются, глядя на него и друг на друга. Я где-то читал о том, что различные виды ядовитых змей терпеть своих подруг не могут. Если они сцепятся между собой, он окажется как раз между ними.
Мобилизовав остатки хладнокровия, я успокаиваю себя тем, что все это не впервые, что раньше он уже наверняка все это проделывал.
Где-то в передней части храма какая-то женщина начинает причитать, издавая визгливые, леденящие душу вопли. Меня вдруг осеняет. Я уже видел этих людей, эта женщина, вероятно, мать Ричарда Бартлесса, остальные – его родственники, если не душой и телом, то, по крайней мере, по духу, а такое родство еще крепче. Я слышу ее голос и вспоминаю исполненный муки вопль, раздавшийся в зале суда. Я наедине со всеми родственниками убитого, совсем один, за исключением их священника и прислуживающего ему Скотта Рэя.
На первых порах причитает только одна женщина, испуская душераздирающие вопли. Постепенно возникает тот гул, который я услышал, зайдя внутрь храма: как если бы масса людей возносила молитву на каких-то непонятных языках.
«Будут говорить новыми языками».
Подпевают сначала женщины, их несколько, потом к ним присоединяются другие – как мужчины, так и женщины, и вот уже все снова начинают что-то бессвязно бормотать. Все, за исключением Хардимана. Он приплясывает вокруг алтаря так, словно пол жжет ему пятки, приплясывает, словно дервиш, буквально заходится в танце, но не теряет контроль над собой, твердо держит змей, щелкая ими о землю, словно длинными пастушескими кнутами.
Ничего более страшного и возбуждающего видеть мне в жизни не доводилось.
Скотт Рэй и я – единственные, кто не участвует в этом упоительном бормотании. Он молчит, не сводя взгляда с Хардимана.
И вдруг поворачивается и смотрит прямо на меня. Мы стоим далеко друг от друга, он – в передней части храма, а я – в задней, но смотрит он именно на меня. На доли секунды нахмуривается, затем расплывается в широкой улыбке, словно мое присутствие служит подтверждением чего-то такого, что неминуемо должно произойти.
Затем снова отворачивается, устремляя взгляд на своего наставника.
Этот короткий обмен взглядами напоминает, зачем, собственно, я сюда пожаловал. Душе от этого одиноко и грустно. Окружающее настолько необычно и так захватывает, что любое соприкосновение с реальной жизнью воспринимается как нечто малозначительное и в корне неверное.
Я снова поворачиваюсь к алтарю. С Хардиманом теперь танцуют две женщины, они моложе и привлекательнее остальных. Змеи у него в руках исполняют свой танец, словно подчиняясь какому-то неслышному ритму. Их язычки то юркнут в пасть, то высунутся, и женщины начинают подражать, в такт им выбрасывая языки и убирая их. Они танцуют уже не только с Хардиманом, но и со змеями, подстраиваясь под их ритм. Та, что справа от Хардимана, вскидывает голову и приближает ее прямо к змеиной головке, их разделяют считанные дюймы, передразнивая змею, которая то и дело высовывает кончик языка, женщина делает то же самое. Змея, зажатая в руке Хардимана, вытягивается во всю длину, и даже на фоне всеобщего невнятного бормотания слышится упреждающий стук ее гремушек – змея бросается вперед, жаля Хардимана прямо в грудь, туда, где находится сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174