Но моего подмастерья насильно призвали на флот, вот я и пришел сюда в надежде найти его.
– Понимаю вас, – ответил мужчина. – Меня зовут Джон Ивлин. Я член комиссии по снабжению раненых и военнопленных. Мне жаль, что вы так и не смогли отыскать вашего подмастерья. Как я понимаю, здесь его нет.
– Нет, – покачал головой Ален. – Он наверняка на другом корабле, из тех, которые еще не возвратились в порт. Может быть, вам известно, когда они вернутся?
– Увы, ничего сообщить вам не могу. Это в ведении командования флота.
Ален еще раз взглянул на лежавших вповалку раненых.
– Не самый лучший метод размещения, – со вздохом отметил он.
– Кому вы это говорите? – вздохнул в ответ Ивлин. – Лекарям необходимо бегать из одной харчевни в другую, и они не успевают оказать помощь всем, кто в ней нуждается. К тому же, если ты в кабаке, да еще ранен, поневоле напьешься до бесчувствия. В этой связи я обратился к королю с предложением срочно организовать здесь, в Чатеме, госпиталь. Я уже отыскал и подходящее помещение, подсчитал и расходы, которые, кстати, не так уж и велики. Мистер Пипс передал планы в военно-морское ведомство, они были одобрены, но, пока нет денег, нет смысла уповать, что дело сдвинется с мертвой точки. С ума сойти! Его величество швыряет жуткие суммы на своих любовниц, а для тех, кто ради него рисковать жизнью на войне, у него, видите ли, нет даже шиллинга.
Джон Ивлин виновато посмотрел на своего собеседника.
– Вы уж простите мою горячность, сэр. Но когда вдруг не находится денег на важное дело, тут…
Он не договорил.
– Могу вам лишь посочувствовать, сэр, – искренне ответил Ален.
– Вообще-то мне сейчас пришла мысль спросить вас вот о чем: не согласились бы вы сотрудничать в комиссии? – продолжал Ивлин. – Нам не хватает лекарей. И должен вам откровенно заявить, что, вероятнее всего, вам придется трудиться задарма. Во всяком случае, заплатят вам далеко не сразу. Может быть, вам, прежде чем дать мне ответ, следует все хорошенько обдумать? В ближайшее время я переправляю раненых в больницу Святого Варфоломея. И поскольку вы работаете в Лондоне…
– Я обещаю вам подумать, – ответил Ален и распрощался с Джоном Ивлином.
Разумеется, перспектива посвятить себя тяжкому труду за призрачное жалованье, а в худшем случае и вообще ни за грош, привлекала мало. Но Ален проникся сочувствием к раненым, по сути, брошенным на произвол судьбы и обреченным на смерть без надлежащей медицинской помощи. С другой стороны, работа в госпитале давала возможность реже бывать дома. После того знаменательного разговора отношения Энн и Алена не улучшились, и Риджуэй решил хотя бы несколько дней в неделю бывать в госпитале. Было и еще кое-что, не дававшее ему покоя.
Как только выдалась возможность, Ален отыскал сэра Орландо и попросил принять и выслушать его. Он рассказал судье о разговоре с Джоном Ивлином.
– Так вы и в самом деле собрались работать в больнице Святого Варфоломея? – не скрывая скепсиса, спросил Трелони. – Вы ведь знаете, как обстоят дела с нашей казной.
– Да, но я знаю и то, в каком отчаянном положении находятся несчастные моряки, – возразил Ален. – И готов помогать им. Хотя и опасаюсь, что от меня потребуют дать какую-нибудь там присягу, коль я решил посвятить себя работе в этой больнице.
Сэр Орландо кивнул в ответ.
– Вполне вероятно. К тому же вам не мешало бы знать, что этот Джон Ивлин явно не принадлежит к числу обожателей католиков. Недавно он подал королю один документ, и знаете, как он его озаглавил? «Порочное воздействие новоеретичества иезуитов на короля и государство» – именно так можно перевести это с французского. Если я вас верно понял, вы просите меня замолвить за вас словечко.
– Был бы весьма признателен вашему сиятельству за это.
Трелони, усевшись за письменный стол, вооружился пером.
– Я снабжу вас соответствующим рекомендательным письмом.
Перо со скрипом забегало по белому листу бумаги. Закончив писать, судья присыпал документ песком, аккуратно сложил и запечатал.
Ален с благодарным поклоном принял от него письмо и уже собрался уходить, но сэр Орландо попросил его остаться еще на минуту.
– Вот о чем я хотел спросить вас, мастер Риджуэй. Вам никогда не приходилось что-нибудь слышать о том самом парне, ну, ирландце, который в свое время квартировал у вас? Дай Бог памяти – как же его?.. Ах да, Макмагон!
– Вероятно, вы имеете в виду Брендана Макматуна? – с улыбкой поправил судью Ален. Он вспомнил, как терпеть не мог молодой ирландец, если его фамилию переиначивали.
Трелони презрительно отмахнулся.
– Да-да, вечно я путаю эти варварские имена! Так вы ничего о нем не слышали? Не знаете, случаем, где он сейчас обретается?
– Нет, милорд, – солгал Ален. Недавно Аморе призналась, что он во Франции, а уж она-то знает. Ален решил не распространяться на эту тему.
– Как вы думаете, он может вернуться в Лондон? – продолжал допытываться судья.
Алену показалось, что в голосе Трелони звучит озабоченность, и он невольно спросил себя, с чего бы это. Два года назад судья Орландо Трелони вынес Макмагону излишне суровый приговор, хотя ирландец был невиновен. Дело в том, что сэр Орландо разделял предрассудки многих своих соотечественников о том, что все ирландцы сплошь ворье и пьянчуги. Брендан не простил судье учиненной над ним несправедливости, да и не скрывал этого.
– Думаете, мистер Макмагон будет вам мстить? – с сомнением спросил Ален.
Сэр Орландо без тени улыбки посмотрел на Риджуэя.
– Я считаю это более чем вероятным.
– Милорд, я понимаю, у Макмагона мало оснований обожать вас, но, поверьте, я не думаю, что он до сих пор носит в сердце злобу на вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155