Иеремия успел надеть сутану, а стол, служивший ему письменным, при помощи скудных средств преобразился в алтарь, как это повелось у пасторов в Англии вот уже добрых сто лет. На столешнице расстелили скатерть под гостии, поверх положили так называемый алтарный камень с пятью крестами. Он был невелик, спокойно помещался в большом кармане, и разъезжий пастор, где бы он ни оказывался, в считанные минуты мог соорудить все необходимое для отправления католических ритуалов.
По завершении мессы прихожане так же незаметно покинули лечебницу, как и появились. Ален у дверей распростился с собратьями по вере. Почти все уже успели уйти, когда вернулись Энн и Элизабет. Присутствие незнакомцев сразу же возбудило подозрение любопытной тетушки, и она потащила за собой Энн в комнату Иеремии на втором этаже. Иезуита застали в белом католическом облачении, да еще вдобавок складывавшим в сундук «скарб Антихриста» – подсвечники, потир, блюдце для гостий. Ален, следовавший за женщинами по пятам, довольно невежливо оттеснил их в соседнюю комнату и захлопнул дверь.
– Так ваш друг и правда римско-католический пастор! – недоверчиво воскликнула Элизабет.
– Правда, – только и ответил Ален. Ему с самого начала было ясно, что тайну Иеремии никак не утаить от этих двух проныр – супруги и ее тетушки.
– Вы… Вы в своем уме? – пробормотала явно сбитая с толку Элизабет. – Вы знаете, что полагается за укрывательство католических пасторов у себя в доме? Смертная казнь! Вы играете со смертью!
– Этот позорный закон давным-давно не применяют, – хладнокровно возразил Ален.
– Нет, вы и вправду не в своем уме.
– Это уж мое дело.
– Теперь не только ваше. Кроме того, что вы себя подвергаете риску, так еще ставите под угрозу жизнь жены. Не забывайте этого, сэр.
С этими словами Элизабет повернулась и направилась в кухню. Энн, которая никак не участвовала в споре, молча последовала за ней.
Ален глубоко вздохнул. Он понимал, что неприятностей не избежать, стоило двум женщинам узнать, что у него проживает католик, да еще пастор. С тяжелым сердцем он отворил дверь комнаты Иеремии, чтобы обсудить с ним случившееся.
Два дня спустя Иеремия сидел за книгами по медицине, вдруг распахнулась дверь, и на пороге иезуит увидел Энн.
– Входите, мадам, – вежливо пригласил он, хотя по недовольной физиономии вмиг определил, что предстоящий разговор ничего хорошего ему не сулит. – Чем могу служить?
Долгим неподвижным взглядом Элизабет посмотрела на него и сказала:
– Тем, что как можно скорее уберетесь из этого дома.
Иеремия ожидал всего, чего угодно, только не этого, и не нашелся даже что ответить. Не успел он и рта раскрыть, как Энн продолжила:
– Вы католический пастор и по закону нашего короля – государственный преступник, который находится в Англии не законно. Каждому, кто предоставляет кров таким, как вы, грозит смертная казнь. Ради моего мужа прошу вас подыскать себе другое жилье.
– А вам не кажется, что это решать все-таки Алену? – стараясь сохранять спокойствие, возразил Иеремия.
– Мой муж – человек легкомысленный, который подвергает опасности и себя, и свою семью, – ответила на это Энн. – И мой долг жены уберечь его от глупостей.
– Вы сами до этого додумались или тетушка помогла?
– Не оскорбляйте мою тетю. Она богобоязненная женщина и никогда не станет впутываться ни в какие суеверия. А вы посланник Антихриста, который отвращает моего мужа от истинной веры. Вы угроза для него и для всей семьи. А я не хочу жить в вечном страхе, постоянно ждать, что в один прекрасный день сюда явятся сыщики, уведут Алена и бросят в застенки, а может, и вообще сделают меня вдовой. Вы что же, считаете, что такого быть не может?
Иеремия как раз считал, что вполне может, посему промолчал.
– Наверное, не мне это решать, а моему мужу, – невозмутимо продолжала Энн. – Я ему не указ. А вот вас я могу заставить убраться отсюда подобру-поздорову.
Иеремия, уловив намек, недоверчиво посмотрел на нее.
– Если вы не съедете, я тут же сообщу в муниципалитет, и вас силой выселят.
Какое-то время оба молчали. Иеремия будто онемел. Он пытался разобраться, что это – пустые угрозы или вполне серьезное предупреждение, но чутье подсказывало ему, что эта особа не остановится ни перед чем в стремлении защитить свой очаг. Да еще при такой советчице, как тетушка Элизабет.
– Я ничего против вас не имею, сэр, – уже гораздо мягче произнесла Энн. – Но хочу, чтобы вы уехали отсюда и оставили в покое моего мужа, чтобы он смог стать на верный путь.
Глава 16
– Что взбрело в голову этой окаянной бабе?! Как осмеливается она шантажировать вас? – Черные глаза Аморе гневно сверкали. – С каким удовольствием я влепила бы этой наглой дуре пару хороших затрещин.
– Миледи, я попросил бы вас все же следить за своей речью. Иначе мне придется прямо сейчас исповедовать вас, – строго произнес Иеремия.
Иезуит разыскал леди Сен-Клер в ее покоях в Уайтхолле, чтобы поставить в известность о своем решении сменить местожительство.
– Вы не представляете, как я вам сочувствую, святой отец, – оправдывалась Аморе. – Но меня приводит в бешенство, когда кто-нибудь вот так, ни с того ни с сего, подвергает вас опасности. Что вообразила себе эта грязная потаскуха…
– Миледи!
– Прошу прощения, святой отец. Больше себе подобного не позволю.
У Иеремии вырвалось нечто похожее на стон.
– Миледи, я уже говорил вам, как мне досадно сознавать, что вы все-таки решили вернуться ко двору?
Аморе скривилась. В данный момент ни ей, ни остальным придворным дамам нельзя было поставить в вину хотя бы страсть разодеваться в пух и прах, ибо ныне двор английский пребывал в скорби по королеве Португалии, матери королевы Екатерины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155