Как только она вошла в цирюльню, ей сразу же бросились в глаза изменения, произошедшие в доме. Нельзя было не заметить, что образцовый порядок и чистоту, важные для мастера Риджуэя, никто не поддерживал. Банки с мазями, инструменты стояли, лежали повсюду, где им было вовсе не место, металлические тазы для кровопускания, висевшие на стене и под потолком, потускнели, чистые льняные повязки были свалены в кучи. Морща нос, Аморе прошла по цирюльне и с отвращением пробормотала:
– Кошка вон, мыши в пляс.
Дверь в комнату патера Блэкшо была приоткрыта. Аморе поскребла ногтем по дереву, но ответа не последовало. Помедлив, она вошла. Иеремия навалился на стол, положив голову на руки, и не шевелился. С тревогой Аморе всмотрелась в него. Он не имел обыкновения спать посреди дня. Должно быть, работал всю ночь. Аморе легонько потрясла его за плечо, но он не пошевелился. Она потрясла его сильнее, и только тогда он с легким стоном проснулся.
– Миледи, – пробормотал Иеремия, протирая покрасневшие глаза, – что вы здесь делаете? Я думал, вы уже давно вместе со двором выехали из города.
– Король отправляется в Хэмптон-Корт только через три дня. Но скажите же мне наконец, в чем дело? Вы больны?
Иезуит покачал головой:
– Только устал. Я почти каждую ночь работаю.
– А цирюльня мастера Риджуэя тем временем разваливается, – упрекнула Аморе.
– Знаю, надо бы следить за Джоном и Тимом, но у меня просто не хватает времени. Они только и знают, что сидят и курят табак. Когда я делаю им замечание, начинают шевелиться, но стоит мне уйти из дома, опять хватаются за трубки.
– Вы много работаете. У вас хотя бы остается время на сон?
– Мадам, вы не имеете никакого представления о несчастье, свалившемся на город. Чумой больны сотни людей, с каждым днем их становится все больше. Сколько врачей и священников уехало из Лондона! Кто-то же должен работать.
Аморе помрачнела:
– Но откуда взялась ужасная эпидемия?
– К сожалению, этого никто не знает, – вздохнул Иеремия. – Духовенство придерживается мнения, будто Бог наслал на людей чуму как заслуженное наказание, чтобы покарать их за грехи.
– А что думаете вы? Ведь вас не устраивает подобное объяснение, не так ли? Я вижу это по вашему лицу.
Иеремия слегка пожал плечами.
– Так написано в Библии, – уклонился он от прямого ответа. – Как вам известно, в Первой книге Царств сказано: «И отяготела рука Господня над Азотянами, и Он поражал их, и наказал их мучительными наростами, в Азоте и в окрестностях его». На филистимлян Бог наслал чуму, когда ограбили ковчег завета, – он поднял глаза и посмотрел на нее со своей мудрой улыбкой. – Но Гиппократ не считает гнев богов причиной болезней.
– Вы опять разрываетесь между теологией и медициной, – улыбнулась Аморе.
– Мне просто трудно поверить, что Бог, желая наказать погрязший в грехах королевский двор, как говорят проповедники, насылает кару на город, от которой страдают в первую очередь невинные бедняки, а грешные придворные запросто бегут от опасности. Вот увидите, миледи, болезнь пощадит их и придворная жизнь нисколько не изменится.
– Но если болезнь не от Бога, то откуда? Вы согласны с астрологами, объясняющими ее расположением планет? Или это испорченный воздух, вызывающий гниение соков?
– Сомневаюсь, – возразил Иеремия, – но не так-то просто отказаться от прежних представлений и принять новые, особенно когда при этом рушится все здание теории.
– А есть новые теории? – с интересом спросила Аморе.
– Теория, которую я имею в виду, не так уж и нова, – ответил Иеремия. – Врач и физик Джироламо Фракасторо уже более ста лет назад считал причиной возникновения и распространения заразных болезней «семена заражения», которые размножаются самостоятельно и передаются от одного человека к другому. Один из моих братьев по ордену, ученый Анастасий Кирхер, с которым я веду оживленную переписку, заходит еще дальше. Во время последней вспышки чумы в Риме он исследовал под микроскопом кровь больных и обнаружил при этом vermiculi pestis.
– Чумных червячков?
– Да, мельчайших животных, которые, как он предполагает, размножаются в человеческом организме и вызывают чуму. Так сказать, contagium vivum .
– Ужасное предположение.
– Если бы только это, – мрачно добавил Иеремия. – Если теория верна, то лечение, базирующееся на учении о четырех соках, полностью обессмысливается. Кровопускание или рвотные средства не окажут никакого воздействия на процесс размножения крошечных паразитов. Как с ними справиться? Убить ядом? Но тогда будет отравлен сам пациент! Ах, как я беспомощен! – воскликнул Иеремия.
Аморе задумчиво смотрела в его узкое усталое лицо. Затем неожиданно, без всякого перехода, спросила:
– Зачем вы послали мастера Риджуэя в Уэльс? Я прекрасно помню, как вы говорили, что судья Трелоней уже поручил кому-то расследование. Вы хотели выслать его из города, желая уберечь от чумы, ведь так?
Иезуит ответил на требовательный взгляд, протянув к ней руки:
– Признаю, я очень беспокоился за Алена. Убийца пытался заразить его чумой. К сожалению, эпидемия позволяет ему действовать незаметно. Я должен был как-то вывести его из-под удара.
– Но разве убийца не попытается еще и еще раз, когда мастер Риджуэй вернется? Откуда вы знаете, что чума к тому времени стихнет? – спросила Аморе. – Уэльс ведь недалеко, а эпидемия может затянуться на долгие месяцы.
Иеремия лукаво посмотрел на нее:
– Я тоже этого боюсь. Поэтому передал с Аленом запечатанное письмо моему брату Джону. В нем я изложил ситуацию и просил его задержать Алена в нашем имении под любым предлогом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127