- Ну и ну! - герцог Кельнский не смог скрыть изумления.

3. ЭЛЬВЕРЕЗА ТОЗЕР
По мнению Хокмуна, величайший драматург Гранбретании должен был
выглядеть совсем иначе. Пьесы Эльверезы Тозера пользовались успехом по
всей Европе; ими восхищались даже те, кто ненавидел Гранбретанию. Но в
последнее время, возможно, из-за войны, об авторе "Короля Сталина",
"Трагедии Катины и Карны", "Последнего из Бралдуров", "Анналов", "Чиршиля
и Адульфа", "Комедии о Стали" ничего не было слышно. Хокмун полагал, что
известнейший драматург должен быть элегантно одет, уверен в себе, спокоен
и остроумен. Этот же человек, казалось, лучше владеет мечом, чем словами,
он тщеславен, глуповат, болтлив и к тому же одет в лохмотья.
По тропе через болото они направились в замок Брасс. Хокмун шел
сзади, сжимая рукоять меча. Он был озадачен. Говорит ли человек правду?
Если нет, то почему выдает себя именно за прославленного драматурга?
Весело посвистывая, Тозер шел впереди. По-видимому, его совсем не
беспокоил такой поворот дел.
- Минутку, - Хокмун остановился и взял за повод коня, который брел
следом.
Тозер обернулся. Лицо его все еще скрывала маска. Хокмун вспомнил,
что, услышав имя драматурга, он от удивления даже не заставил незнакомца
снять ее.
- Да, - сказал Тозер, оглядываясь вокруг. - Красивая страна. Но,
думается, зрителей маловато.
- Э, да, - в замешательстве ответил Хокмун. - Да... Садитесь-ка в
седло, господин Тозер. Кажется, лучше нам поехать верхом.
Тозер забрался в седло. Сев позади пленника, Хокмун взял поводья и
пустил коня рысью.
Вскоре они миновали городские ворота, медленным шагом проследовали по
извилистым улочкам и по скользкой дороге направились к замку Брасс.
Спешившись во внутреннем дворе, Хокмун бросил повод конюху и пошел к
двери, ведущей в главный зал замка.
- Следуйте за мной, - сказал он Тозеру.
Чуть заметно пожав плечами, Тозер вошел в зал, поклонился двум
мужчинам, стоявшим у большого камина, в котором горел огонь. Хокмун тоже
кивнул им.
- Доброе утро, господин Богенталь, господин д'Аверк. Со мной
пленник...
- Видим, - ответил д'Аверк. На его осунувшемся, но по-прежнему
красивом лице мелькнул интерес. - Воины Гранбретании снова у стен Камарга?
- Насколько я могу судить, пока только один, - сказал Хокмун. - Он
утверждает, что его имя - Эльвереза Тозер...
- В самом деле? - Даже сдержанный Богенталь не мог скрыть
любопытства. - Автор "Чиршиля и Адульфа"? Что-то не верится.
Худой рукой Тозер дернул за ремешок маски.
- Я знаю вас, сэр, - сказал он. - Мы встречались лет десять назад,
когда я приезжал в Малагу со своей пьесой.
- Да, припоминаю. Мы говорили о стихах, которые вы незадолго до этого
опубликовали и которые мне очень понравились, - Богенталь покачал головой.
- Вы в самом деле Эльвереза Тозер, но...
Тозер снял маску и окружающие увидели исхудалое лицо с бегающими
глазами. Куцая бороденка не могла скрыть безвольный, маленький подбородок.
У Тозера был длинный острый нос, нездорового цвета кожа, усеянная
оспинками...
- Я вспоминаю вас, но тогда вы выглядели цветущим, преуспевающим...
Боже, что случилось, сэр? - тихо произнес Богенталь. - Вы стали беженцем?
Подвергались гонениям?
- Ах, - вздохнул Тозер, бросая взгляд на Богенталя. Казалось, он
обдумывает план действий. - Возможно. Не найдется ли у вас стаканчика
вина, сэр? После встречи с вашим воинственным другом у меня в горле
пересохло.
- Что? - подал голос д'Аверк. - Вы сражались?
- Насмерть, - мрачно ответил Хокмун. - Он прятался в камышах...
Боюсь, господин Тозер прибыл в Камарг с недобрыми намерениями. Думаю, это
шпион.
- С какой стати Эльверезе Тозеру, величайшему драматургу мира,
становиться шпионом?
Этим словам, сказанным Тозером в презрительном тоне, как-то
недоставало уверенности.
Богенталь закусил губу и позвонил слуге.
- Это вам предстоит объяснить, сэр, - весело сказал Хьюлам д'Аверк и
притворно закашлялся. - Прошу прощения: легкая простуда. В замке полно
щелей, и такие сквозняки гуляют...
- Я бы также хотел объясниться, - ответил Тозер, - если, конечно,
найду щелочку для себя. - Он выжидательно взглянул на них. - Щелочку,
которая помогла бы нам забыть о щели, если вы меня понимаете...
- Посмотрим, - отозвался Богенталь и приказал вошедшему слуге
принести вина. - Вы голодны, господин Тозер?
- "Я буду есть хлеб Бабеля и мараханское мясо..." - мечтательно
ответил Тозер. - "Ибо все, что подают дураки, просто..."
- В этот час мы можем предложить вам сыру, - с иронией прервал его
д'Аверк.
- "Анналы", акт шестой, сцена пятая, - сказал Тозер. - Помните эту
сцену?
- Помню, - кивнул д'Аверк. - Мне всегда казалось, что эта часть
слабее всего остального.
- Утонченнее, - важно ответил Тозер. - Утонченнее.
Слуга принес вино. Без зазрения совести Тозер налил себе полный
кубок.
- Смысл литературы, - сказал он, - не всегда понятен простым людям.
Через сто лет они поймут, что последний акт "Анналов" - это, на самом
деле, не плохо продуманное и написанное в спешке произведение, как
посчитали некоторые тупые критики, а сложная структура...
- Я тоже немного пишу, - сказал Богенталь, - но должен признаться,
что и я не увидел никакого скрытого смысла. Может быть, вы объясните нам?
- В другой раз, - сказал Тозер, безразлично махнув рукой. Он выпил
вино и снова налил полный кубок.
1 2 3 4 5 6 7 8