Карл оказался в одной комнате с мистером Юнгером.
Поздно ночью мистер Юнгер забрался в постель.
- Я хотел бы, чтобы ты был девушкой, Карл, - сказал мистер Юнгер,
поглаживая голову Глогера. Тот был слишком встревожен, чтобы отвечать, но
среагировал, когда мистер Юнгер положил руку на его гениталии.
Они занимались любовью всю ночь, но утром Карл почувствовал
отвращение, стукнул мистера Юнгера в грудь и сказал, что если тот
когда-нибудь попытается сделать это снова, он расскажет матери. Мистер
Юнгер заплакал и сказал, что он просит прощения, и не могут ли они с
Карлом остаться друзьями. Но Карл чувствовал, что каким-то образом мистер
Юнгер предал его. Мистер Юнгер сказал, что любит Карла - не таким путем, а
по-христиански - и что он очень рад его компании. Карл молчал и избегал
его взгляда, пока они возвращались в Торнтон на поезде.
В хоре Карл оставался еще несколько недель, но между ним и мистером
Юнгером возникло напряжение.
Однажды вечером после репетиции мистер Юнгер попросил Карла остаться,
и тот разрывался между отвращением и желанием. В конце концов он остался и
позволил мистеру Юнгеру погладить свои гениталии под плакатом,
изображавшим простой деревянный крест и надпись "БОГ - ЭТО ЛЮБОВЬ" под
ним.
Прочитав, Карл истерично засмеялся и выбежал из церкви. Он никогда
больше не возвращался туда.
Ему было пятнадцать.

Серебряные кресты - это женщины.
Деревянные кресты - это мужчины.
Он часто думал о себе, как о деревянном кресте. У него случались
галлюцинации в период между сном и пробуждением, в которых он казался себе
тяжелым деревянным крестом, преследующим во тьме изящный серебряный крест.

В семнадцать Глогер полностью потерял интерес к официальному
христианству и увлекся языческой религией, особенно кельтским мистицизмом
и культом Митры. У него была короткая связь с женой майора, жившей в
Кильберне; он встретил ее на вечеринке у женщины с которой познакомился
благодаря частным объявлениям в журнале "Авирьон".
Жена майора (сам он в это время находился где-то на Ближнем Востоке)
носила маленький серебряный кельтский крестик - "солнечный крест", -
который и привлек вначале внимание Глогера. Тем не менее, потребовалось
полбутылки джина, прежде чем он посмел обнять ее хрупкие плечи и позднее,
в темноте, сунуть руку между бедер и нащупать промежность под сатиновыми
панталонами.
После Дейдры Томпсон у него последовала серия романов с некрасивыми
женщинами. Каждая из них, как он обнаружил, носила такие же сатиновые
панталоны. Через шесть месяцев он устал, возненавидел неврастеничных
женщин, презирал себя, и ему наскучил кельтский мистицизм. Большую часть
этого времени он жил вне дома, в основном у Дейдры Томпсон, но когда
произошел первый срыв, он вернулся домой.
Мать решила, что ему нужна смена обстановки, и дала денег на поездку
в Гамбург, где у него были друзья.
Гамбургские друзья верили в то, что являются потомками тех, кто
погиб, когда Атлантида была уничтожена атомными бомбами с летающих тарелок
враждебных чудовищ с Марса.
На этот раз последовала череда некрасивых немецких женщин. В отличие
от своих британских сестер, все они носили черные нейлоновые кружевные
трусики.
В этом и заключалась перемена.
В Гамбурге он стал воинствующим антихристианином; теперь он был
убежден, что христианство - это извращенная более старая вера,
нордическая.
Но он так и не смог полностью принять, что в конечном счете это была
вера в Атлантиду. Глогер перессорился с немецкими друзьями, счел остальных
немцев несимпатичными и поехал в Тель-Авив, где у него был знакомый
владелец книжного магазина, специализировавшегося на трудах по оккультным
наукам, в основном на французском языке.
Именно в Тель-Авиве, в беседе с венгерским художником, он узнал о
Джанге; и тогда же Глогер забыл об этом, как о чепухе. Он стал еще более
замкнутым и однажды утром отправился автобусом в сельскую местность,
полупустыню. В конце концов он оказался в Антилебанноне, где в ходу язык,
очень похожий на древнеарамейский. Он нашел тамошних жителей
гостеприимными, ему понравилось жить среди них, и прошло четыре месяца,
прежде чем он вернулся в Тель-Авив. Там, отдохнувший, он снова вспомнил о
Джанге и поговорил с венгром. Но во всех оккультных магазинах округи не
было книг о Джанге на английском языке, и Глогер решил вернуться в Англию,
заняв денег на проезд в Британском консульстве.
Как только он оказался в Южном Лондоне, то сразу направился в местную
библиотеку и потратил там массу времени, читая Джанга.
Мать интересовалась, когда он собирается начать работать. Карл
ответил ей, что хочет изучать психологию и намерен стать психиатром.

Образ жизни ессеев, несмотря на простоту, был достаточно
комфортабелен. Ему дали набедренную повязку из козьей шкуры, посох, и,
если не считать того, что за ним все время наблюдали, Глогера, кажется,
приняли, как обычного члена секты.
Иногда в разговоре ему задавали вопросы о колеснице - машине времени,
которую собирались в ближайшем будущем притащить из пустыни, и он отвечал,
что машина перенесла его из Египта в Сирию, а потом сюда. Они воспринимали
чудо спокойно, так как были привычны к чудесам.
Ессеи видели и более странные вещи, чем его машина времени.
Они видели людей, ходивших по воде, ангелов, спускавшихся с небес и
поднимавшихся туда, они слышали голоса Бога и его архангелов, а также
искушающий голос Сатаны и его приспешников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38