И никто не стеснялся своего далекого от идеала тела, да и от мужчин жалоб явно не поступало. Даже наоборот: казалось, они с удовольствием любовались этими рыхлыми телами, маленькими бюстами и мясистыми задницами. Дилайла могла предположить, что посещение подобного клуба заставит ее стесняться собственного тела, но с удивлением ощутила прилив уверенности в себе. Никогда больше, решила Дилайла, она не будет пробегать нагишом через спальню, чтобы юркнуть в постель раньше, чем мужчина заметит ее голый зад.
Пока Дилайла размышляла над тем, надо ли женщинам ходить в тренажерный зал и совершенствовать некоторые части своего тела, она вдруг увидела длинноногую платиновую блондинку, одетую в костюм девушки-ковбоя. Та шла в ее сторону, разглядывая сидевших за столиками.
– Лиза? – окликнула Дилайла и пригляделась внимательнее. Да, это была Лиза, она же Фифи, продавщица сигарет из «Пентри».
Лиза остановилась и сощурилась при свете стробоскопов.
– Дилайла, это ты? – воскликнула блондинка и подошла к их столику. Джинни судорожно глотнула воды со льдом. Вот это удача. Какая девушка подходит к ним! – Привет, дорогуша! – Лиза нагнулась и прошептала на ухо Дилайле: – Здесь меня зовут Келли, как ковбойшу Келли из «Дикого Запада». – Она сделала круглые глаза и глуповато улыбнулась. – Извини, я не могу остаться и поболтать – нужно работать. – Она бросила взгляд на целую бригаду вышибал. – Притворись, будто кладешь записочку мне в карман, и тогда мы сможем пару минут поболтать.
Дилайла понимающе кивнула, делая вид, что хорошо осведомлена о подобных делах, и принялась нервно ощупывать замшевые бриджи Лиз.
В ту же минуту Лиза принялась вилять обтянутыми мини-юбкой бедрами.
– Ну, и куда ты пропала? – спросила она негромко, поигрывая кожаным лассо.
– Переехала к своему парню.
– Видимо, это он убедил тебя уйти из «Пентри»? Мужчины иногда бывают очень ревнивы и не могут смириться с тем, что женщина независима. Ведь так?
Дилайла смущенно кивнула. Раньше ей это не приходило в голову. Чарли предложил ей бросить работу, чтобы они могли побольше бывать вместе, а вовсе не потому, что его не устраивала ее независимость. Впрочем, работать в «Пентри» ей не нравилось, так не все ли равно? Дилайла отогнала от себя эту мысль, но семена сомнения уже пустили корни в ее душе. Скромная домохозяйка, послушная подружка – не такой ли хотел он видеть Дилайлу? Но это она уже проходила с Ленни.
– Ты давно здесь работаешь?
– Около трех недель. Платят отлично, гораздо больше, чем за торговлю сигаретами. – Она сняла свою ковбойскую шляпу и водрузила ее на голову Пенни. Та захихикала, но шляпу не сняла. – Особенно если попадется такой клиент, как вон тот парень. Дает по пятьдесят фунтов чаевых за раз.
Дилайла посмотрела туда, куда указала Лиз. Испарения сухого льда со сцены закрывали обзор, но, когда дымок постепенно рассеялся, Дилайла увидела того, о ком говорила Лиз. И окаменела. Она не поверила своим глазам: за столом сидел Чарли с компанией, пил шампанское, а рыжеволосая девица вертела задом прямо перед его носом.
– Извини, – сказала Дилайла Лиз и вскочила со стула. Ничего не видя вокруг себя, она проталкивалась сквозь толпу к самой сцене. Ее трясло от злости. Чарли сказал, что едет в этот вонючий Корнуолл снимать какую-то программу. Какого черта он делает здесь, в «Секрете»?
– Ну, и о чем будет твой документальный фильм? О женском нижнем белье? – Дилайла, уперев руки в бока, стояла перед Чарли, который сжимал зубами соломинку для коктейля. Он застонал и вынул ее изо рта.
– Дорогая, я тебе все объясню…
Дилайла чуть не задохнулась от возмущения. Однажды она это уже слышала.
– Мы снимаем передачу о культуре девяностых, и я пришел сюда со своей командой…
– Да что ты говоришь? – съязвила она, глядя на рыжую девицу, закинувшую руку на плечо Чарли. – А это кто? Твой оператор?
Чарли открыл было рот, но потом снова его закрыл. Он не знал, как с достоинством выйти из положения. Его взяли с поличным. Но как это получилось? Откуда Дилайла узнала, что он здесь? Потерпев поражение, он решил поднять белый флаг, а вернее – бокал шампанского.
– Давай выпьем, – предложил он, протягивая ей второй бокал.
Оторопев от такой наглости, Дилайла уже хотела ответить ему всеми известными ей матерными словами и даже некоторыми известными, но непонятными, как вдруг ее внимание привлекло что-то красное, появившееся на сцене. Это была Вивьен в задранном до бедер платье, яростно вращавшая бедрами. «О черт!» – прошептала Дилайла, закрыв лицо руками. Она боялась снова посмотреть в ту сторону, но и не посмотреть не могла. Бросив взгляд сквозь пальцы, она увидела, что Вивьен закончила совершать скользящие телодвижения и перешла к танцу в стиле лимбо. «Что она делает?»
Вивьен делала то, что любила больше всего на свете, – привлекала к себе всеобщее внимание. Соскучившись по благодарным зрителям, она решила, что выступит сама, и взобралась на подиум. Опьяненная успехом, она самозабвенно повторяла движения, которые проделывала уже тысячи раз перед зеркалом в ванной. У нее получалось так хорошо, что публика долго принимала ее за одну из танцовщиц. После выступления многие подбежали к сцене, на руках опустили ее на пол и проводили до выхода из зала под бурные аплодисменты, свист и крики: «Мы хотим женщину в красном!» Выступление Вивьен стало кульминацией вечера. Это был ее несомненный успех!
ГЛАВА 37
Наступило утро того дня, когда Вивьен должна была вступить в законный брак. И началось оно с неприятностей. Несмотря на строжайший запрет, подружки невесты – Хилари, Гермиона и Гарриет – со дня последней примерки поправились на несколько фунтов и не могли влезть в сшитые для них платья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87