– А нельзя было заменить его икебаной? – спросила я, только чтобы позлить Лизку.
Она поджала губы и сказала:
– Светлана Аркадьевна, пойдемте знакомиться с вашей частью дома.
Все стройной вереницей стали подниматься на второй этаж. Я шла последней, и как только семейство Лужиных с сопровождением скрылось за коричневой дверью, сразу же отправилась в свою комнату. Как будет жить Светлана Аркадьевна со своими отпрысками и женихом, я еще успею посмотреть, а вот территорию своего обитания хотелось увидеть немедленно.
Комната оказалась не маленькой, я поморщила нос, не очень-то тут уютно, хотя чего ожидать от Лизки, наверняка это она попросила покрасить стены в серый цвет. Да, я могла бы приехать сюда сама пару месяцев назад и высказать свои пожелания, но мне было лень. Кровать у стены, два шкафа и прочая мебель, привезенная из нашего старого дома, вот только пушистый синий ковер был абсолютно новеньким и радовал глаз. И как это Лизка отдала мне такое чудо? Подойдя поближе, на светлой отделке ковра я увидела темное пятно, теперь понятна ее щедрость: или она его купила на распродаже, или сама случайно испортила.
На подоконнике стоял тот самый кактус, который не нуждался в уходе. Потрогав его колючки, я довольно кивнула головой, люблю такие растения.
Я посмотрела в окно, машина, доставившая наши пожитки, уже уехала, по тротуару шли люди, а большая черная собака бесцеремонно справляла нужду около урны для мусора.
– Просто чудесно, – сказала я.
Напротив стоял небольшой дом песочного цвета, он был чуть пониже нашего и более древний, на мой взгляд, хотя, возможно, просто никто его сто лет не ремонтировал. На крыше дома неожиданно для меня появился мужчина, он полез в сумку и достал небольшой черный футляр. Я машинально спряталась за шторкой.
Светлые волосы, короткая стрижка, высокий… это, пожалуй, все, что я смогла разглядеть. Мужчина удобно устроился около решетки, что проходила по всему периметру крыши, достал из футляра бинокль и стал наблюдать за нашим домом. Именно за нашим.
Вообще-то это странно, мы въехали часа полтора назад, вряд ли он об этом знает, так на что тут смотреть-то? Да и не вечер еще, чтобы выискивать в окнах полуобнаженных девиц. Что ему нужно?
Мужчина закурил. Сейчас я с радостью сделала бы то же самое, но я не курю.
Он отложил бинокль в сторону, достал блокнот и стал делать какие-то записи. Докурив сигарету, он вновь протянул руку к своему биноклю. Я отодвинула кактус в сторону, быстро забралась на подоконник, уселась поудобнее и с томным выражением лица стала разглядывать окружающую меня красоту – крыши домов, ворон и голые деревья.
На самом деле я здорово волновалась. Вот не знаю почему, но у меня было такое чувство, что я мишень, сейчас раздастся выстрел – и пуля влетит прямо в мой висок. Это называется – размечталась старая ворона.
Мужчина поднес бинокль к глазам и тут же отодвинул его в сторону, а что, собственно, смотреть на меня через лупу, когда я и так весьма обозрима. Мне очень хотелось повернуться и получше разглядеть этого любителя архитектуры, но я сдержалась, пусть думает, что я его не заметила.
Незнакомец быстро сунул футляр и бинокль в сумку, перекинул ее через плечо и исчез с крыши. Ничего удивительного, вот такое впечатление я обычно на мужчин и произвожу.
Очень долго я наблюдала за подъездом соседнего здания, но никто из него не вышел, скорее всего, выход есть и с обратной стороны дома.
Я слезла с подоконника и отправилась знакомиться с фамильным гнездом дальше.
– Ты где ходишь? – спросил меня Глеб, как только я оказалась на его территории.
Поразмышляв секунду, я решила никому ничего не говорить об увиденном, надо посмотреть, придет ли еще этот незнакомец…
– Изучала свою комнату.
– Ну и как?
– Для серой мыши в самый раз.
– Я же говорила, что тебе понравится, – едко сказала Лиза, выглядывая из-за шкафа.
– Да, я ничего против не имею, никто же не виноват, что у тебя нет никакого вкуса. Тебе надо заниматься оформлением похоронных контор, поверь, от клиентов не будет отбоя, ты сделаешь головокружительную карьеру.
– Ты, ты… – моя милая родственница захлебнулась не то гневом, не то своей беспомощностью.
– А у меня отличная комната, – приглаживая свои сальные волосенки, похвастался Глеб, – зеркальный шкаф и стол с целой кучей ящиков!
– Поздравляю, – торжественно ответила я.
Глеб очень любит крутиться перед зеркалами, но я никак не могу понять, что именно его там так сильно волнует и радует? После того как он на себя налюбуется, он все равно не идет в ванную мыть свои слипшиеся волосы и сбривать реденькую щетину…
Лестница, ведущая на первый этаж, у Лужиных находилась сбоку, она была не такой массивной и витой, как у нас, это была обычная лестница с широкими перилами и ступеньками, покрытыми тонким ковриком. Я спустилась на первый этаж, зашла на кухню, посидела на диване в гостиной, заглянула в кладовку, заваленную всяким барахлом, и вернулась в свою комнату. Этот дом был намного больше предыдущего, мебели явно не хватало, хорошо обставлены были только наши комнаты, библиотека и две кухни.
– Илья! Илья! – услышала я крики Лизаветы.
Я открыла глаза, вот ведь заноза, поспать не дает! Продремала я всего два часа. Кому-то это покажется достаточным временем, но мне как человеку, не знающему, чем заняться, и не склонному, пожалуй, ни к какому виду деятельности, этого слишком мало.
– Илья! Илья!
Что там случилось у нее? Я слезла с кровати, поправила покрывало и отправилась в гостиную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11