Бабушка выключила плиту, сняла с нее кастрюлю и налила тарелку супа. С аппетитом уплетая еду, девочка сказала:
– Баб, а зачем ты плиту выключаешь? Ей же жить хочется.
– Плита? – удивилась Кели, – Она неживая.
– Да-а? – протянула девочка. – А почему плита разговаривает?
– Это она сообщает, когда пирог готов или еще что, – ответила бабушка, это автомат. Он не умный.
– Ав-то-мат, – по слогам произнесла Кэтрин. А мой медвежонок – живой?
– Нет, не живой. Он – искусственный.
– Но он такой умный! Знает много сказок и сам может их придумывать! Мои друзья – там, за экраном, – она махнула в сторону соседней комнаты, – они не такие продвинутые. Только на кнопки умеют нажимать хорошо.
– Твои друзья – люди, они реальные, а все твои питомцы – искусственные, – терпеливо объяснила бабушка.
– А откуда я знаю, что мои друзья – реальные? – Девочка поправила косичку, которая норовила попасть в тарелку. – Я их никогда не видела, кроме как на экране. А Мурзика, Тотошку и Пуха вижу каждый день!
Бабушка не нашлась, что ответить, да и Кэтрин уже переключилась на другие дела – она вообще была весьма непоседливой девочкой. Вместе с Мурзиком девочка почитала книжку с «живыми» картинками, перекрасив их на свой лад. Потом Мурзик пытался получить от нее краткий пересказ прочитанного, но Кэтрин ответила, что книжка – детская, глупая, вот и весь пересказ. И они занялись любимым делом – бегать по комнатам наперегонки, играя в жмурки и прятк и.
Когда вернулись с работы ее родители, Стив и Мэри Джонсон, девочка утомилась и уснула прямо там, где играла. Родители тихо закрыли дверь в комнате и сели ужинать в гостиной.
– Как себя чувствуешь, мама? – спросила Мери, тревожно присматриваясь к Кели.
– Не очень, дочка, – со вздохом ответила бабушка. – Давление скачет и слабость. Но ты не беспокойся, я еще ничего.
– Мама, с сердцем надо что-то делать, иначе…
– Что «иначе»? – прервала ее Кели. – Умру? Так мне давно пора на покой.
– Что ты такое говоришь, мама! – воскликнула Мэри. – Тебе еще жить и жить!
– Ну да, если заменить сердце. Дочка, я уже почти вся искусственная – почки мне заменили, печень, легкие, суставы. Не надо сердце трогать – дайте умереть спокойно.
– Я договорился с хорошей клиникой, – в разговор вступил Стив. – Все очень солидно. Так что завтра же отвезем и вылечим.
– С искусственным сердцем – буду ли я живой?.. – задумчиво протянула бабушка.
– Будешь, – ответила Мэри. – И не возражай. Ты нам нужна, особенно Кэтрин.
– Вот как раз о внучке я бы и хотела поговорить. Девочка живет без общения со сверстниками, в окружении искусственных зверей.
– Мама, не начинай снова, – попыталась ее прервать Мэри. – Ты же знаешь, это необходимо для ее здоровья.
– Не знаю, как физического здоровья, но психически она развивается ненормально! Сегодня попросила меня не отключать плиту, потому что, видите ли, она «живая». А друга своего, Кэвина, не считает живым, потому видела его только на экране. Как она в школе учиться будет?
– Семью Кэвина я знаю, – сказал глава семейства. – Хорошие люди. Я думаю, их можно пригласить в гости.
Мэри тревожно взглянула на него, он поймал ее взгляд и ответил на немой вопрос:
– У нашей дочурки состояние сейчас хорошее, думаю, все будет нормально.
Утром следующего дня Кэтрин с удивлением обнаружила маму на кухне. Бабушки нигде не было видно.
– Мама, разве сегодня выходной?
– Нет, я взяла отпуск, пока бабушку полечат.
– У нее же все хорошо! – Девочка захлопала глазами, личико ее скривилось, казалось, она вот-вот заплачет.
– Все будет хорошо, все будет хорошо. – Мэри обняла дочку. – А у нас сегодня радость: в гости приезжает Кэвин, твой друг!
– Кэвин?! – воскликнула Кэтрин.
– Да, вместе с мамой. Так что ты утри слезки, собирай всех своих друзей и готовься к встрече.
В реальности Кэвин показался Кэтрин совсем маленьким мальчишкой. В руках он держал щенка, завернутого в свитер.
– Смотри, какой он классный! – воскликнул он, выпуская щенка на пол.
Кэтрин посмотрела на дрожащий пушистый комок с большой головой, осторожно погладила его и сказала:
– А что он такой маленький?
– Так вырастет же! – Кэвин показал, как вырастет щенок, задрав руку над своей головой.
Из соседней комнаты прибежали Мурзик и Тотошка. Щенок ткнулся в одного, потом другого, обнюхал обоих и как-то неуверенно помахал хвостом.
– По-моему, твои игрушки ему не понравились, – сказал Кэвин.
– Это не игрушки, это мои друзья, – возразила девочка.
– Друзья? – удивился Кэвин. – Это же электронные! Вот у меня были воображаемые друзья, дракон и эльф, вот они…
– Это мои реальные друзья, у меня ведь больше живых друзей нет, – возразила Кэтрин.
– Мы пахнем синтетикой, поэтому щенок никогда не будет с нами дружить, – сказал Тотошка. – Но мы все равно ему рады.
Щенок потерял интерес к игрушкам, ухватил зубами край покрывала и начал стягивать его с дивана.
– Ну-ка, прекрати! – приказала ему Кэтрин.
– Да он же не понимает. – Кэвин засмеялся, отбирал покрывало у щенка и подтолкнул его к игрушкам. – Пусть они пока играют между собой, пошли, покажешь, как живешь!
В это время Мэри и мама Кэвина, Элис, разговаривали в гостиной.
– Я беседовала со школьным психологом, она обеспокоена этой, как она называет, «виртуализацией пространства», – сказала Элис. – Дети начинают путать реальное и воображаемое, живое и искусственное.
– Да. – Мэри вздохнула. – Мы с мужем постоянно на работе, дочкой моя мама занимается, а сейчас ее в клинику положили.
1 2 3 4 5