АНАБЕЛЛА. К лесу?
ОКТАВИЯ. Не знаю, не спрашивала. Некогда было, из-за стирки. Выстирала тебе ту, голубую.
АНАБЕЛЛА. А потом? Когда вернулись?
ОКТАВИЯ. Бартодий ему читал.
АНАБЕЛЛА. Газету?
ОКТАВИЯ. Нет, какую-то книжку. Он что-нибудь понимает?
АНАБЕЛЛА. Наверное, уже заварился.
Анабелла разливает чай по стаканам.
ОКТАВИЯ. Холодно на дворе?
АНАБЕЛЛА. Не очень
ОКТАВИЯ. А туман?
АНАБЕЛЛА. Только на полях. Да и в городе тоже.
ОКТАВИЯ. От станции пешком шла?
АНАБЕЛЛА. Нет, поймала такси.
ОКТАВИЯ. А ты неплохо выглядишь.
АНАБЕЛЛА. Очень устала.
ОКТАВИЯ. Немного бледная и круги под глазами, но тебе это идет. Поспала в поезде?
АНАБЕЛЛА. Глаз не сомкнула.
ОКТАВИЯ. Потому, наверное, и бледная. (Пауза.) А эта голубая такая уж была грязная, что не приведи Господь. Еще завелось бы что-нибудь.
АНАБЕЛЛА. Просто не знаю, как тебя благодарить.
ОКТАВИЯ. Да не за что.
АНАБЕЛЛА. Как не за что, есть за что, у тебя столько дел...
ОКТАВИЯ. Но не с Анатолем. Для него Бартодий все делает.
АНАБЕЛЛА. Просто не знаю, как смогу за все рассчитаться.
ОКТАВИЯ. Это уж как сама считаешь.
АНАБЕЛЛА. Чем я отплачу за все благодеяния. За такое милосердие, за столько доброты, и за ту голубую, и за этот свитер для Анатоля, который я неверно начала, а ты его исправляешь, и за чай...
ОКТАВИЯ. Красивая сумочка.
АНАБЕЛЛА. Какая...
ОКТАВИЯ. Эта.
Указывает на сумочку Анабеллы, висящую на спинке стула.
АНАБЕЛЛА. Ах, эта...
ОКТАВИЯ. Новая?
АНАБЕЛЛА. Нет, она у меня была.
ОКТАВИЯ. Я не видела.
АНАБЕЛЛА. Давно уже.
ОКТАВИЯ. Кто он?
АНАБЕЛЛА. Тебя это не касается.
ОКТАВИЯ. Нет, касается, ты живешь в моем доме.
АНАБЕЛЛА. Извини, не знала.
ОКТАВИЯ. Под моей крышей!
АНАБЕЛЛА. Да? И что дальше?
ОКТАВИЯ. Кто тебя привез?
АНАБЕЛЛА. Гномик.
ОКТАВИЯ. Наглая потаскуха. Но ты все мне скажешь.
АНАБЕЛЛА. Это уж как мне захочется.
ОКТАВИЯ. Обязана сказать!
АНАБЕЛЛА. Обязана? Это почему. Может, из уважения к возрасту?
ОКТАВИЯ. Я имею право знать!
АНАБЕЛЛА. А что, тебе тоже захотелось?
ОКТАВИЯ. Это мой дом!
АНАБЕЛЛА. Зато задница не твоя.
Из глубины дома доносится приступ кашля. Обе женщины замолкают. Кашель резкий, так не кашляют поперхнувшись, это кашель человека больного астматический, болезненный, приступами, длящийся долго, прекращается лишь значительное время спустя.
Анатоль?
ОКТАВИЯ. Он.
АНАБЕЛЛА. Что, простудился?
ОКТАВИЯ. Днем был еще здоров.
АНАБЕЛЛА. Тогда, наверное, ничего серьезного...
Пауза. Еще более громкий кашель.
ОКТАВИЯ. Будто легкие затронуты, или бронхи, а может, с горлом что...
АНАБЕЛЛА. Что-то с ним случилось.
ОКТАВИЯ. Похоже на то.
АНАБЕЛЛА. Я пойду к нему. (Направляется в глубь дома.)
ОКТАВИЯ. Оставь его!
Анабелла останавливается. Пауза.
Или хоть пальто сними. И умойся.
АНАБЕЛЛА (возвращается, садится на стул с беспомощным видом). Это не поможет.
ОКТАВИЯ. Нет.
Пауза.
АНАБЕЛЛА. Что же мне делать.
ОКТАВИЯ. Не знаешь?
АНАБЕЛЛА. Не знаю.
ОКТАВИЯ. Тогда нужно подумать.
АНАБЕЛЛА. Я уже думала.
ОКТАВИЯ. И что же?
АНАБЕЛЛА. И ничего не могу...
ОКТАВИЯ. Может, потому, что мало думала.
АНАБЕЛЛА. Нет, я постоянно думаю.
ОКТАВИЯ. Все равно мало, ты же думаешь только о том, что делать завтра. Или до вторника. А ты подумала, что будет дальше? Через год, через два, через десять лет... (Пауза.) Нет? А надо бы. Так ведь не может долго продолжаться. Сейчас ты уезжаешь и возвращаешься к нему. Но когда-нибудь не вернешься.
АНАБЕЛЛА. Я его не оставлю.
ОКТАВИЯ. Не надо зарекаться.
АНАБЕЛЛА. Никогда!
ОКТАВИЯ. Легко так красиво говорить. (Пауза.) Полный инвалид.
АНАБЕЛЛА. Я заберу его от вас.
ОКТАВИЯ. Ему хорошо с нами.
АНАБЕЛЛА. Заберу!
ОКТАВИЯ. А куда? И на что жить будете, на пенсию?
АНАБЕЛЛА. Я могу работать.
ОКТАВИЯ. В этом бюро, ну... в проектном?
АНАБЕЛЛА. Для нас хватит.
ОКТАВИЯ. А кто будет за ним ухаживать? (Пауза.) Сама себе сказки рассказываешь и сама же в них не веришь, а нужно бы посерьезнее. Впрочем, дело вовсе не в деньгах и всем остальном, а только в тебе. Сегодня ты еще вернулась, а дальше что, как долго ты сможешь все это выносить. До самой смерти должно так продолжаться, твоей или его? Скорей уж его...
АНАБЕЛЛА. Не надо об этом!
ОКТАВИЯ. А сама ты об этом подумала?
АНАБЕЛЛА. Нет!
ОКТАВИЯ. Лучше уж подумать о том, о чем думается, не то разные могут появиться мысли. Чтобы не украсть, человек способен иной раз и убить. Тогда не так стыдно, но грех-то больший.
АНАБЕЛЛА. Зачем ты говоришь об этом?
ОКТАВИЯ. Потому что мне тебя жалко. Я же вижу, как ты мучаешься этими самыми мыслями. И еще из-за нас - меня, Бартодия. Мы жили спокойно и так хотим и дожить. А тут теперь начинается... Ну, в общем, всякое. И по-всякому может получиться. Я этого не хочу.
АНАБЕЛЛА. Я увезу Анатоля.
ОКТАВИЯ. Анатоль останется.
АНАБЕЛЛА. Меня, значит, выгоняешь?
ОКТАВИЯ. Да что ты, детка, зачем так сразу? Лучше скажи: у тебя есть кто-то?
АНАБЕЛЛА. Ну, там, есть всякие.
ОКТАВИЯ. Я не о них спрашиваю, всякие - это ерунда, я спрашиваю про одного.
АНАБЕЛЛА. Он хочет на мне жениться.
ОКТАВИЯ. Всерьез?
АНАБЕЛЛА. Так он сказал.
ОКТАВИЯ. До того или после?
АНАБЕЛЛА. После. И не отстает.
ОКТАВИЯ. Похоже, и вправду хочет. А что за человек?
АНАБЕЛЛА. "Мерседес-купе".
ОКТАВИЯ. Как это?
АНАБЕЛЛА. Сорок лет, разведен, в прекрасной форме. Постоянно за границей.
ОКТАВИЯ. А профессия?
АНАБЕЛЛА. Финансист.
ОКТАВИЯ. Туристом приехал?
АНАБЕЛЛА. Да нет, он по делам. На очень высоком уровне.
ОКТАВИЯ. И все это правда?
АНАБЕЛЛА. Я уж в этих вещах разбираюсь.
Пауза.
ОКТАВИЯ. Ну, а то, самое важное?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20