– О! – произнесла Филиппа, на какое-то мгновение потерявшая свою уверенность. Но затем она выдавила улыбку. – Вы нисколько не запугали меня, дорогой сэр. Я и сама собиралась побыстрей выкинуть все эти события из головы. Мне остается лишь скромно надеяться, что и вы сделаете то же самое.– Я забываю о ваших делах, а вы – о моих. Идет?– Это вполне разумно. Мы будем вежливо соблюдать взаимные интересы.Уже держась за ручку двери, он услышал ее последнюю реплику и обернулся.– И это так просто. Я ведь уже говорил вам, что лучший способ обеспечить мое молчание…– Что же это?– Относиться вежливо и со вниманием ко мне и моим советам. * * * Спустя несколько минут, когда лакей лорда Филдстона подошел к библиотеке, он увидел полуоткрытую дверь и длинный ряд пыльных следов вдоль коридора, как будто здесь прогуливалось привидение. Это Филиппа боковым черным ходом выбиралась к чугунной садовой решетке Филдстонов.Сколько же всего обрушилось на ее голову в этот вечер…Неужели это правда?Это совершенно не укладывалось в ее голове. Мистер Уорт – тот самый знаменитый шпион Сизый Ворон? Глава 8 О его подвигах ходили легенды. Вовремя войны газеты пестрели сообщениями о нем. Писали о его уме, ловкости и неуязвимости. Писали, что он помог уничтожить столько же французов, сколько унесла гильотина двадцатью годами раньше, о том, как он сумел проскользнуть в спальню жены своего врага и украсть ее честь вместе с ее драгоценностями.Сизый Ворон был самым опасным английским шпионом. Конечно, слава – нежелательный элемент в карьере шпиона. Но никто не знал его в лицо, не знал его настоящего имени, был засвечен лишь его псевдоним.Но только до поры… Разумеется, она должна сохранить молчание, и Филиппа не уставала напоминать себе об этом все утро следующего дня. Вернувшись домой на заре, она благополучно проспала весь день и ночь, очнувшись в такой же ранний час, как и легла.Филиппа пообещала Маркусу хранить тайну, и она хранила ее. В течение целого часа. «Неужели Сизый Ворон – это Маркус Уорт?» – не выдержав, прошептала она на ухо своему пушистому любимцу, шпицу Битей, предварительно приказав ему накрепко хранить молчание.Того, однако, больше интересовал свиной окорок. Филиппа потихоньку кидала ему ломтики под стол, а он в ответ благодарно урчал и повизгивал.После непродолжительной забавы со своим домашним любимцем Филиппа обратилась мысленно к главной теме. Даже если Маркус и есть тот самый Сизый Ворон, это надо еще доказать. И где можно раздобыть эти доказательства? То, что Маркус Уорт, как и Сизый Ворон, участвовал в войне, еще ничего не доказывает – это участь любого, кому не посчастливилось родиться первым сыном или получить сан священника.А что, если узнать, где находился полк Маркуса во время войны, и сопоставить это с местонахождением Ворона в то же время? Если Маркус был, например, в Испании… Нет, не годится. Ворон летал по всему миру, и весть о его подвигах прилетала из разных мест…– Что тут, черт побери, происходит? – услышала она вдруг.Филиппа повернулась к своей незадачливой компаньонке, миссис Тоттендейл, прошляпившей ее на балу. Это была давняя подруга ее матери. Виконтесса Кэр поручила Филиппу ее заботам после внезапной смерти Алистэра. У самой виконтессы было немало таких обязанностей в свете, которые даже смерть зятя не могла отменить.Тотти стала настоящим утешением для Филиппы, а сама утешалась удобными апартаментами в ее доме и погребом, до отказа забитым винами и провиантом. Быть поддержкой и ширмой для Филиппы – это стало для нее чем-то вроде цели в жизни после потери сына и мужа, которые оба умерли совсем молодыми.Тотти была безвредна и никогда не докучала Филиппе, поскольку всегда умела найти развлечение по-своему вкусу.Но не в это утро.– Боже, Боже, дитя, что заставило тебя подняться в столь ранний час? Лейтон еще не успел приготовить ни тосты, ни томатный сок… – Тотти уселась напротив Филиппы и заморгала от удивления. – Дитя, что случилось с твоими чудесными волосами?– Моими волосами? – Филиппа удивленно приподняла бровь.– Они стали какими-то тусклыми. Или это свет слепит мои глаза? О, наконец-то, Лейтон!Лейтон подкатил сервировочный столик к миссис Тоттендейл и быстро заполнил подносик у ее локтя. Это была рутинная процедура.Выбрав свой излюбленный графинчик, Тотти решительно и в немалой дозе разбавила его содержимым свой томатный сок. Отведав этого напитка, она несколько пришла в себя и обратилась к юной хозяйке дома:– И куда же ты провалилась тогда, в тот вечер у Филдстонов?– У меня разболелась голова. Я решила, что это вызвано всеобщей суетой, и отправилась домой.– Уйти от Филдстонов так рано и даже не заехать к леди Дрей? Ну и ну!Филиппа была вполне довольна своей наставницей, смотревшей сквозь пальцы на ее приключения. Ее мать хватил бы удар, позволив она себе такую выходку до замужества – явиться на заре неизвестно откуда в испорченном платье… Но теперь ее мать была где-то далеко, и Филиппа была вольна поступать так, как ей заблагорассудится.Чаще всего она была благодарна судьбе за свою свободу, и не важно, какой одинокой она иногда себя ощущала.Впрочем, она вовсе и не одинока. Что за смешные мысли! У нее есть верная подруга Нора, чтобы поддержать компанию. И у нее есть соперница леди Джейн Каммингз, чтобы Филиппа вечно держала себя в тонусе. А ее любимец Битей, который принадлежит ей полностью? А еще у нее есть Тотти, которая в эту минуту щиплет ее за руку, чтобы вернуть к реальности.– О, Тотти! – Филиппа отстранилась, потирая руку.– Прекрати думать о своем, когда я с тобой говорю. Я рассказываю тебе о том переполохе, что случился у леди Дрей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96