Ник ждал молниеносного выпада кобры, но она лишь повернулась к Нику и, улыбаясь, протянула к нему руки.
– Может быть, хотя бы потанцуем?
– Вы идете? – спросил Ник Карла, но тот покачал головой и повел Кейти в сторону, одной рукой обняв ее, а другой прощально помахав через плечо.
Они вернулись в здание, и снова вокруг были теплый сладковатый воздух, тесные коридоры, ритмичная музыка и лица гостей, спускающихся по лестнице. Тяжелый ритм оглушал Ника. Юноша с большими круглыми глазами, пошатываясь, подошел к Кейтлин и стал что-то бормотать ей на ухо о музыке, слегка нажимая девушке на руку, чтобы подчеркнуть каждую деталь. При каждом таком нажатии она смотрела вниз на свою руку, но парень, похоже, не обращал на это внимания.
– Да пошел ты… – сказала в конце концов Кейтлин, когда ей надоело терпеть такое насилие над своими ухом и рукой. Она отвернулась от него, покачивая головой, а он на прощанье пробормотал еще какое-то страшное ругательство в ее адрес.
– Я действительно не был дели, – сообщил Ник Кейтлин, когда та взяла его за руку. Кейтлин широко улыбнулась ему.
– Конечно нет, дорогой.
– Если хочешь, мы можем пойти домой.
– Нет, – ответила она, – мы остаемся. Давай танцевать.
Любящий папаша
– Привет!
Это была Марианна.
Ник почувствовал, как его тело напряглось. В голове застучало. Разве он не оставил включенным автоответчик? Вроде бы оставил. Должно быть, Кейтлин выключила его. Он сердито посмотрел на нее, но она читала на диване лежа и не заметила его взгляда. Кейтлин много и увлеченно читала. Ее интересы в чтении были на редкость разносторонними – сказывалось влияние семьи. Кейтлин читала быстро, но при этом внимательно, кроме того, такие книги, которые большинство людей не читает, а только делает вид, что прочли. За несколько последних месяцев она на глазах Ника переварила Маркса, историю французских секретных служб и «Золотую чашу». В данный момент она поглощала книгу о богатствах семейства Гуггенхаймов.
– Привет. Как твои дела? – спросил Ник Марианну без всякого выражения.
– Как будто это тебе интересно…
– Хорошо, не интересно. Я просто старался быть вежливым. Что тебе нужно?
Кейтлин перевернулась на диване, быстро сообразив по тону Ника, кто это звонит. Она стала гримасничать, изображая пальцем петлю, затянутую вокруг шеи, и высовывая язык, как у висельника.
– Ты один? Или с тобой эта женщина?
– Да, она здесь. Она здесь живет. Послушай, Марианна, что тебе нужно? Давай не будем тратить время на бессмысленный обмен оскорблениями.
– Я хочу узнать, не можем ли мы поменять наши планы на уикенд. Не можешь ли ты взять Розу в субботу, а не в пятницу?
Ник затаил дыхание, представив, какова была бы реакция Марианны, если бы он обратился к ней с такой же просьбой.
– А в чем дело? – Он почувствовал, что сжимает трубку с такой силой, что рука начала болеть. Он ослабил хватку и потянулся за сигаретами, таща за собой телефон, насколько позволяла длина провода, чтобы достать и пепельницу. Телефон свалился со стола. Ник поднял его.
– Ты еще слушаешь?
– Да. Послушай, Ник, я не обязана объяснять тебе причины. Просто ответ дай мне.
– Я делаю тебе одолжение. У меня уже есть планы на субботний вечер, поэтому я думаю, что у меня есть право поинтересоваться причиной.
– Одолжение! Ты шутишь? Один вечер в неделю, который ты проводишь с ребенком, это одолжение для меня?
Кейтлин стояла теперь на диване на коленях, энергично тряся головой и размахивая пальцем. «Нет, – говорила ее гримаса. – Нет, нет, нет, нет».
– Я же не пытаюсь избавиться от своих обязанностей. Однако у нас была договоренность…
– Ладно. Подруга купила мне билет в театр. В качестве сюрприза. Билет дорогой, и я не хочу ее обидеть. Я предлагаю просто поменять день, не бог весть что.
– Хорошо, договорились.
Кейтлин в отчаянии закатила глаза и перевернулась на спину. Она лежала на диване, согнув колени, вытянув руки вдоль тела, и смотрела в потолок.
– Но, Марианна, пожалуйста, так больше не делай. Или хотя бы предупреждай меня заблаговременно. – Он снова попытался дотянуться до пепельницы, и телефон передвинулся на край стола. Ник сдался и стряхнул пепел на старую банковскую выписку. Кейтлин встала и гордо вышла из комнаты. Ник чуть не рассмеялся – ей не хватало только хвоста, которым можно было раздраженно хлестать себя по бокам.
– Я должна напомнить тебе, Ник, что ты удобно устроился. Поэтому не надо читать мне лекции о том, что я должна и чего не должна делать.
– Я не желаю опять спорить по этому поводу. В какое время в субботу?
– Я завезу ее днем, около половины пятого.
– Тебе не кажется, что это должен быть вопрос? Например: «В половине пятого, тебе удобно будет?» Ладно, договорились. Но, Марианна, ты приходишь, прощаешься с Розой и уходишь. И все. Ты не будешь искать ссоры и не станешь отпускать ехидные замечания в присутствии девочки.
– Ты подлец, Ник. И не я одна так считаю. Я разговаривала с Джудит…
– Марианна, мне абсолютно наплевать на то, что думает Джудит. До субботы.
Ник положил трубку, сел на диван и стал тереть глаза, пока не почувствовал боль. Подняв голову, он стал рассматривать свое отражение в зеркале на противоположной стене. Поразительно, подумал он, как обернулись дела. Почему он чувствовал ненависть и презрение к той, с которой был когда– то так близок, с кем вместе смеялся, делился мыслями, занимался любовью? Любовь! Сейчас ее было так же невозможно вообразить себе, как и бесконечность. Его ненависть, как спирт при перегонке, со временем становилась все более крепкой, чистой и сильнодействующей. Однако избавиться от Марианны было нельзя:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84