После множества безрезультатных попыток отыскать космическую пищу Главный Руководитель отказался от дальнейших посадок, принимая во внимание колоссальные потери горючего.
Головой космонавты поняли и приняли решение Главного Руководителя, хуже было с их желудками.
Не помогло даже подмешивание к водорослевым блюдам "вкусовых веществ", являющихся улучшенным вариантом известной уже несколько десятков лет приправы - глютамина натрия. У меня было несколько коробочек этих специй с разнообразнейшими вкусовыми оттенками, так что я мог предложить космонавтам следующие деликатесы: - Закуска (водоросли, приправленные соответствующим вкусовым веществом); - Суп черепаховый (смотри выше); - Антрекот (смотри выше); - Индейка с брусникой (смотри выше); - Беф-строганов (смотри выше); - Вина, мороженое, сладости (смотри выше).
Увы, что-то в этом разнообразии было "не того".
Клиенты все чаще роптали, что-де от индейки с брусникой все явственней и настойчивей несет... хлореллой, что вино является не истинным шампанским, а истинной хлореллой, что печенье не мучное, а хлорелловое. Я проверял надписи на коробочках со специями: гарантия была до конца 1977 года (так, во всяком случае, уверяла Волчанская фабрика пищевых концентратов в Волчке Куявской). Гарантировала, ну и что с того? Я с удовольствием послал бы им из космоса рекламацию, только мне стыдно перед остальными товарищами и вообще перед всем миром: ведь передачи с нашего корабля принимаются приемными станциями всей Земли.
Вдобавок ко всему мой основной преследователь (я, конечно, имею в виду профессора Боргезе) ухитрился выследить мою тщательно скрываемую тайну, имя которой "круговорот воды". Избавлю вас и себя от перечисления всех резкостей, которыми осыпал меня профессор Боргезе после своего открытия, лучше объясню сам, в чем дело.
- Так вот, было бы непростительно тратить место, забирая на ракету такое количество воды, которое необходимо для каждого члена экипажа на целый год. Это составило бы примерно тонну на нос, включая не только удовлетворение годовой жажды, но и использование определенного количества для гигиенических и технических целей. Вместо этого у нас "круговорот воды": вода, выделяемая нашими организмами, очищается и становится снова пригодной к употреблению. Умной голове достаточно двух слов, больше ничего не скажу.
- Если бы я знал, что буду принужден пить чтолибо подобное, - гремел профессор Боргезе, - ноги моей не было бы даже на первой ступеньке лестницы, ведущей в ракету.
У него даже в горле перехватило во время этой речи, и по привычке всех ораторов мира он быстро осушил стакан воды, очищенной в "замкнутой системе", который я услужливо ему подал.
7 июля 1977 года
ТАБЛЕТКИ ВООБРАЖЕНИЯ!
Перечитал дневник. Оказывается, я еще ни словом не обмолвился о втором польском участнике нашей экспедиции профессоре Кароле Гринецком.
Что ж, до сих пор он мало выделялся, вежливо ел водоросли, всегда задумчивый, углубленный в свои проекты.
Но вчера он подходит ко мне, лукаво улыбается и говорит: - Мне удалось получить вещество, с помощью которого ты приручишь даже не умеющего вести себя за столом профессора Боргезе.
Я не мог поверить своим ушам. Называется это чудо пилюли воображения. Спешу дать вам представление о них: достаточно проглотить невзрачную таблетку, соответственным образом "затитулованную", например "котлета свиная", "салат из овощей", "слдаовица", "кнедлики", "перцовка" и т. д. и т. п., чтобы пережить наяву (причем одновременно можно свободно беседовать с товарищами о кибернетике) все обонятельно-вкусо-осязательные ощущения "заказанных блюд". Не надо тут никаких добавок из моих водорослей, чтобы чувствовать полный рот пищи.
Когда я прямо-таки обжирался бигосом, профессор неожиданно задал мне вопрос: - Ну и как, нравится?
Я не смог сразу ответить: язык был занят смакованием прелестей этого фирменного блюда нашей старопольской кухни.
Я бросил моему несносному итальянцу одну такую таблетку воображения из серии "спагетти в томатном соусе" в стакан с чаем. Он вскочил после первого же глотка и взревел: - Mamma mia! Где я?! В космической ракете, отданный на растерзание этому кухарю, или в моем родном Неаполе в ресторане "Ла Пиза"?
Мы с профессором Гринецким обменялись победными взглядами. Профессор Боргезе так сжал меня в объятиях, что я почувствовал опасения за судьбу бигоса, которым был набит мой желудок. К счастью, я вовремя вспомнил, что мой орган пищеварения наполнен одним лишь воображением.
Область применения пилюль воображения польского профессора не ограничивалась только вопросами гастрономии. Например, профессор Джордж Кеннет из Калифорнийского университета попросил пилюлю, именованную: "Потрясающий боевик с Гарри Купером в роли благородного ковбоя". А профессор Михаль Серранд... Но я обещал не писать о вещах, не имеющих непосредственного отношения к гастрономии (любопытных отсылаю к третьему тому "Записок Участников Космических Экспедиций", стр. 324. Издательство микрофильмов, Женева).
30 августа 1977 года
ОКОНЧАНИЕ, НО ОТНЮДЬ НЕ КОНЕЦ
Наше путешествие пришло к счастливому, то есть земному, концу. Я снова земной землянин, столующийся в пунктах общественного питания. Только иногда, когда мне приходится слишком долго ждать автоматического кельнера (коррелирующие винтики порой еще попадаются бракованные, и отсюда частые замедления в обслуживании), чтобы сократить муки ожидания, я проглатываю пилюльку воображения с содержанием, специально созданным профессором Гринецким по моему заказу: "Кипячение в смоле, а также иные адские муки для изготовителей бракованных коррелирующих винтиков".
1 2 3 4