Так и сделали.
Вот теперь «Монблан» мог противостоять любым длительным невзгодам, кроме пожара.
Вперед, во Францию! Но, не тут-то было! Оказывается, инструкции были нарушены еще раз - судно перегрузили! Из-за этого «Монблан» не попал в конвой, шедший в Европу, так как не мог развивать скорость кильватерной колонны (надо было 13 узлов, а с таким перегрузом у него получалось только 7,5). Поэтому судно направили из Нью-Йорка в Новую Шотландию, в канадский Галифакс, где формировался более тихоходный конвой.
А в Галифаксе в это время грузился углем норвежский сухогруз «Имо», который, по какому-то курьезу небес, имел с «Монбланом» практически одинаковые габариты - оба, при одинаковой ширине, обладали примерно стометровыми корпусами.
Когда «Монблан» доплёлся до Галифакса, загрузка «Имо» уже завершилась, но завершилась она с опозданием на 3 часа. Наступили сумерки, и противолодочное заграждение гавани закрылось прямо перед носом «Имо» и прямо перед носом «Монблана». По этой причине первый из порта не вышел, а второй в порт не вошел. Эти планы пришлось перенести на утро.
Так они и простояли всю ночь по обе стороны бонов, ничего не ведая друг о друге.
Даже те из читателей, которые этого не знали, уже догадались, что «Имо» с «Монбланом» столкнутся.
Это произошло на рассвете.
По команде с берега, «Монблан» с «Имо» двинулись одновременно. Получилось, что друг на друга. Такое бывает в портах с утра, когда портовым службам еще трудно оценить последствия своих решений - сначала должна сложиться ситуация, которая покажет, к чему привели их решения. И поэтому, по правилу всех портов, капитаны кораблей, после разрешения на вход или на выход, сами отвечают за всё, что с ними случится на этом пути. Порт дал «добро», а дальше - дело судоводителей.
И вот, когда два стометровых исполина сблизились на дистанцию, меньшую длины их корпусов, выяснилось, что норвежская система подготовки судоводителей намного превосходит французскую, поскольку капитан норвежского «Имо» мастерски преодолел все попытки малодушного француза увернуться от столкновения и, без долгих волокит, сразу же пробил тому борт.
Всё происходило настолько интересно, что есть смысл это кратко рассмотреть.
Итак, когда корабли сошлись почти носом к носу, французский капитан (согласно правилам судоходства) дал один гудок и отвернул вправо. Это же самое должны были сделать и на встречном «Имо», потому что таков был древний обычай этих мест - расходиться без столкновения.
Но «Имо», вместо ожидаемого зеркального маневра, вдруг дает два гудка и поворачивает влево, шарахаясь от маленького бестолкового пароходика, возникшего у него по курсу! В результате этого инстинктивного отскока (как от шавки из-под калитки), норвежец на полном ходу вывернулся носом прямо на француза, и два огромных судна стали угрожающе нарастать друг перед другом на фоне утреннего неба.
Команда «Монблана», у которой из-за особого груза отобрали даже спички, онемела…
Но за 50 метров до неминуемого столкновения, французский капитан Ле Медэк, в нарушение всех правил судоходства, отвернул влево и пропустил накативший «Имо» по правому борту. Судна разминулись и стали расходиться параллельно бортами, когда на «Имо» раздалось три коротких гудка - «даю задний ход»! Озадаченный «Монблан» делает то же самое.
По светлой идее норвежского капитана, корабли теперь должны были разойтись, пятясь кормами вперед. Так он придумал. Однако он забыл, что руль у него, после последнего маневра, положен на левый борт, и, вместо того, чтобы осаживать прямо назад, «Имо» стал вращаться, разворачиваясь огромным форштевнем на «Монблан». Скорость перегруженного «Монблана» явно недостаточна, и всем становится ясно, что он скоро попадёт в радиус вращения «Имо»…
Но, даже, если это и не было ясно всем и сразу, то так оно всё равно и получилось…
В общем-то - дело житейское в тесных гаванях. Мало ли что найдет на капитана какого-нибудь сухогруза поутру… Но груз «Монблана»…
Форштевень норвежца пробил не что-нибудь, а точно трюм с пикриновой кислотой, и разворотил там её защитную упаковку: теперь к этому месту надо было лишь огонь поднести.
Но откуда взяться огню в грузовом трюме корабля, на котором у команды отобрали даже сигареты?
Вероятно, всё закончилось бы и хорошо, если бы на палубе «Монблана» от удара не вскрылось несколько бочек с бензолом. Горючее из них выплеснулось и потекло тонкой струйкой между палубными надстройками, как весенний ручеек, пока не юркнуло под леера и не стало спускаться по борту … куда бы вы думали? Ну, конечно же, именно в ту пробоину с оголённой пикриновой кислотой, в которую воткнулся через лоскуты разорванного металла форштевень «Имо»!!!
Подобное обычно не объясняется ничем, кроме как Судьбой, но и сама Судьба при этом не объясняется ничем. И поэтому такие случаи называются чудом.
В результате этого чуда, между бензолом на палубе «Монблана», и пикриновой кислотой в его трюме, образовался жидкий, но очень надежный бикфордов шнур, стекающий по форштевню норвежского сухогруза прямо туда, куда надо. Осталось только спичку зажечь. И зажгли.
Это сделал капитан «Имо», который уже поймал кураж и продолжать шокировать собравшуюся публику. В этот день он находился под обаянием маневра «даю полный назад», и поэтому, выдержав слегка томящую всех паузу, сделал то, чего от него так ждали, но во что до конца так и не верили - он дал полный назад!
В результате этого форштевень «Имо» со скрежетом полез из раскуроченного борта «Монблана», высекая сноп искр на истекающий бензолом борт…
Огонь вспыхнул моментально, и теперь уже даже норвежский капитан ничего не смог бы добавить к фантасмагоричности происходящего, потому что со своим соло уже вступил французский капитан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70