– Все, сдаюсь, ты меня одолел! – признала Зефирина.– Ну, далеко не во всем, – сказал Фульвио, покрывая поцелуями ее отсвечивающее перламутром тело.Со стоицизмом великомученицы св. Бландины, отгоняющей львов, которым ее бросили на съедение, Зефирина нашла в себе силы и прошептала:– Ты действительно веришь в сокровища Саладина?Прервав на мгновение свое нежное занятие, Фульвио поднял голову. Руки продолжали гладить грудь жены.– Это ты подлинное сокровище, Зефирина, но все-таки я думаю, нам следует быть очень осторожными.Отбросив шутливый тон, Фульвио встал. Он взял в руки лиловатую пластинку.– Ты очень умно поступила, что спрятала ее. Здесь мы ее положим в щель между камней камина.С этими словами он вложил пластинку в щель между неровно отесанными кусками лавы, из которых был сложен камин.– Мадемуазель Плюш рассказывала мне обо всех опасностях, которым ты подвергалась. Найдутся и такие, кто не задумается убить, чтобы только завладеть сокровищем Саладина, если оно, конечно, существует, – сказал Фульвио.– Значит, ты веришь в это, Фульвио. Послушай же меня, я должна наконец рассказать тебе все…– Иди, сядь рядом.Устроившись на медвежьей шкуре и прижавшись головой к груди Фульвио, Зефирина начала долгий рассказ. Она поведала о своем одиноком детстве, о странной смерти матери, о ненависти мачехи и о причинах, заставляющих усомниться в том, что маркиза именно та, за кого себя выдает. Рассказала Зефирина и о бедах, пережитых ею в Багателе, о монастыре, о старухе Крапот, об откровениях папаши Коке, о своих подозрениях в отношении собственного отца, Роже де Багателя, о девичьей своей любви к Гаэтану, о чувстве одиночества, о встрече с Мишелем де Нотр-Дамом, которого она прозвала Нострадамусом и о его предсказаниях, об упомянутом им магическом круге… и о снятии с нее порчи…Начинало светать, когда Зефирина закончила свой рассказ. Фульвио ласково гладил ее волосы, стараясь успокоить.– Тебе больше нечего бояться, поверь мне, ведь я с тобой. В колдовство я не верю, но твоя мачеха – отъявленная негодяйка. Сын ее, Рикардо, убит в замке Святого Ангела – вот оно возмездие! Ничего не бойся, моя Сицилия хорошо охраняется. Никто сюда не приблизится без того, чтобы меня об этом не предупредили. Люди маффии рассеяны повсюду, прячутся в маки, в горных пещерах, наблюдают за морем.– Скажи мне правду, чего вы, в сущности, ждете? – спросила Зефирина.– И все, и ничего. Вполне возможен даже французский десант под командованием Лотрека, который прогонит с острова испанского вице-короля. По правде говоря, тут, как и в математике, возможны любые уравнения. Среди решений есть и такое: Карл V просто забудет о нас и о нашем рае лет на пятьсот.Говоря это, Фульвио почти верил в свои слова.Огонь в очаге погас. Где-то вдали послышалось уханье совы, которую наступавший день прогнал с горы. Теперь она спешила укрыться в сумраке леса.Зефирина вздрогнула. Фульвио взял ее на руки и отнес на кровать. Натянув покрывало, он крепко обнял жену и прошептал:– Ну, а теперь давай повторим еще раз правила простейшей математики… * * * Через несколько месяцев Зефирина заметила, сколь значительными оказались результаты уроков математики.Она решила немного подождать и убедиться, что не ошибается, прежде чем заговорить об этом с Фульвио, Она с удивлением наблюдала, как постепенно округляется ее талия.Мадемуазель Плюш тоже заметила перемену.– Вы должны сказать об этом своему мужу, моя маленькая Зефирина… э-э… ваша светлость.Почтенная дуэнья была шокирована тем, что Зефирина держала случившееся в секрете.День клонился к вечеру, когда молодая женщина, сидя в беседке, объявила новость онемевшему Фульвио.– А вот теперь, любовь моя, нам придется быть очень благоразумными… никаких безумств, никакой акробатики, никаких верховых поездок в наш домик.Именно этого Зефирина и боялась.– Впредь, мадам, – твердо заявил Фульвио, – мы остаемся дома, как добропорядочные горожане!Стараясь скрыть свое волнение, Фульвио наклонился к Зефирине. Молодые люди обменялись долгим поцелуем.Они не видели, что в это время со стороны Мессинского пролива появился корабль под черными парусами, и корабль этот направлялся к Сицилии. Глава XXXЧЕРНЫЕ ПАРУСА – Упомянутая персона остановилась в Сиракузе, монсеньор.Мужчина, которого певица Мария Соленара спешно прислала к Фульвио, был одним из самых верных друзей маффии.Гонимый испанцами Джакомо, вступив в тайное общество, из простого рыбака превратился в прославленного разбойника, любимого героя жителей окрестных деревень, разбросанных по склонам Этны. И надо сказать, он прекрасно справлялся с ролью защитника отечества.– Она прибыла одна? – спросил Фульвио.– Ее сопровождает несколько слуг, один гигант по имени Бизантен и один лилипут, ну, то есть карлик, монсеньор…– Под каким именем они высадились на берег?– Синьора Тринита Орландо.– Тринита Орландо, – повторил Фульвио.Он задумался, потом снова обратился к гонцу, который мял шапку в руках, ожидая его распоряжений.– Можешь ли ты описать мне эту даму?– Конечно, монсеньор… По распоряжению Марии Соленара я последовал за этой дамой, как только она сошла с корабля, приплывшего под венецианским флагом. Она остановилась в маленьком доме, рядом с монастырем капуцинов. Я встал на паперти церкви Санта Лючия, откуда и наблюдал за окном и за маленьким садом. У дамы черные волосы, она всегда одета во все черное и часто носит густую вуаль. Я, однако, смог увидеть ее лицо, очень, кстати, красивое. Монсеньор будет, наверное, надо мной смеяться, но у этой женщины такие черные глаза и такие красные губы на совершенно белом лице, что я даже испугался…Глядя на сурового Джакомо, трудно было представить, что он может чего-то бояться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114