– Ничего… О нем я ничего не знаю! – убежденно ответил Рамон.Она почувствовала, что он лжет. Однако, проявив мудрость, настаивать не стала.Смутившись от ее вопроса, дон Рамон задул свечи. В темноте он обвил руками Зефирину.– Я люблю тебя, Зефирина… Невероятно, но люблю, – произнес Рамон, нежно сжимая ее в объятиях.Положив голову на мужское плечо, Зефирина лихорадочно придумывала самые безумные планы.Засыпая, она видела себя преследующей донью Гермину во дворце короля Португалии.Она резко пробудилась. Гро Леон, обретший свое обычное прекрасное самочувствие, «пел», сидя на окне.– Soleil! Sardine! Светло! Крошка! (фр.).

Зефирина бросила взор на дона Рамона. Он все еще спал. Она встала, подошла к Гро Леону и шепнула ему на ухо:– Лети… Дорога на Саламанку… на запад… ищи Луиджи… донья Гермина… Бежала вместе с Луиджи… Дорога на Саламанку… Ты понял?– Salope! Salamanca! Salope! – повторил Гро Леон, доказав, что понял задание.– Быстрей, Гро Леон, прошу тебя, и возвращайся в Сан-Симеон!– Salamanca, кар… кар… – прокаркала птица, прежде чем подняться высоко в воздух и взять направление на запад.Зефирина долго провожала его взором, пока, наконец, черная точка не скрылась в небе. Теперь ей ничего не оставалось делать, как только ждать возвращения Гро Леона.Она забралась в постель. Рамон открыл глаза и тут же заключил ее в свои объятия. Еще секунда, и кастильский дворянин уже лежал на ее трепещущем теле. Он был ненасытен в своей страсти. К своему великому стыду, Зефирина отдавалась ему с неменьшим удовольствием. Ее тело истосковалось по любви… ГЛАВА XVIIМЯТЕЖНИЦА – Поезжай в Толедо. Принеси присягу на верность, Зефирина. Я обещаю тебе свое покровительство при дворе… Ничего не бойся, донья Гермина перестала быть неприкасаемой. Я знаю императора, он был очень недоволен, когда я рассказал ему о ее поступке. Именно поэтому он разрешил мне остаться в Мадриде еще на одну ночь. Уверяю тебя, он не желает зла твоему сыну… Ты станешь одной из блистательнейших женщин королевства. Подумай, Зефирина, подумай как следует. Я уезжаю, чтобы присоединиться к королю… Обещай, что ты приедешь, Зефирина.Прощаясь с молодой женщиной, дон Рамон был столь взволнован, что она не узнавала его.– Мне надо уладить кое-какие дела, я смогу прибыть ко двору только через три дня, – словно думая вслух, произнесла Зефирина.– Обещай, что приедешь, – настаивал идальго.– Да… да, обещаю, Рамон, – сдалась Зефирина.Когда Зефирина вернулась в гостиницу, первое, что она увидела, была недовольная физиономия Ла Дусера. Будучи по натуре чрезвычайно добродетельным, оруженосец чувствовал, что сегодня ночью поведение Зефирины отнюдь не отличалось целомудрием.Платье, порванное пылким доном Рамоном, подтверждало его подозрения.Любопытство снедало также и вечно романтически настроенную старую деву; она была готова на все, чтобы узнать, что же произошло сегодня ночью.Приняв вид, подобающий ее светлейшему высочеству, Зефирина объявила своим спутникам, что от дона Рамона де Кальсада она узнала, что кровавая волчица бежала по дороге на Саламанку.Привыкнув к сочному языку Ла Дусера, Зефирина не стала придираться к словам.– Дождемся возвращения Гро Леона!– Но так мы потеряем время… Мерзавка наверняка проделала вчера с десяток лье, да сегодня еще пять… Ах, мамзель, я вас не понимаю!– Замолчите Ла Дусер, вы утомляете нас своими криками, – пропищала Плюш. – Если у мадам есть план, не мешайте ей действовать.Умом Зефирина понимала, что Ла Дусер прав. Она должна была бы броситься в погоню за доньей Герминой. Однако какое-то неясное предчувствие удерживало ее от этого. Зефирина была уверена, что Рамон сказал правду, но она хорошо знала свою страшную мачеху. Если она обмолвилась о том, куда держит путь, значит, сделала это, чтобы сбить со следа погоню.«Пятнадцать лье для крыльев Гро Леона – это десять часов лета, и еще десять, чтобы вернуться… Он вылетел в пять утра, в три часа дня птица еще не вернулась».Ожидание для Зефирины было мучительным. Чтобы скоротать время, она решила пойти в Алькасар, повидать Коризанду, мадам Маргариту и короля.Ла Дусер должен был сообщить ей о возвращении Гро Леона или же отправить галку к ней. Выходя из гостиницы, Зефирина нос к носу столкнулась с солдатом в железном шлеме.– Сеньора де Багатель?– Да.– Точно? – недоверчиво переспросил солдат.– Разумеется, это не написано у меня на лбу, но тем не менее я Зефирина де Багатель, – раздраженно ответила молодая женщина.Окинув ее критическим взором, солдат достал из-за кольчуги записку, вложил ей в руку и прошептал:– От сеньора Кортеса…Зефирина мгновенно развернула ее и прочла: «Санта Крус», Барселонские галеры». Подписи не было. Короткая записка не содержала ничего компрометирующего и вместе с тем была достаточно ясной.Пытаясь унять сильно бьющееся сердце, Зефирина несколько раз перечитала ее. Итак, Кортес, если, конечно, он не ошибся, узнал, что Фульвио находился на борту «Санта Крус», одной из барселонских галер.– Поблагодарите вашего командира и скажите ему… – произнесла Зефирина, отрывая глаза от записки.Она застыла в недоумении. Солдат Кортеса словно растворился в воздухе.Зефирина кусала губы. Фернан Кортес сдержал слово. «Барселонские галеры…» Сказать это – то же самое, что сказать «ад». Зефирина не могла поверить, что двуличный Карл V отправил князя Фарнелло на галеры… Фульвио – каторжник на галере… Фульвио, утонченный дворянин, князь – на одной скамье со скованными гребцами, в вонючем трюме… Фульвио, ее жизнь, ее любовь… которую она предала сегодня ночью.Чтобы не упасть, она прислонилась к дверному косяку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113