– Прощайте, отец… Прощайте… Прощай, мой Ла Дусер! Отец!Зефирина отвернулась с глазами полными слез.– Улыбайся! Сардина!.. Сардина!.. Улыбайся!Гро Леон опустился Зефирине на плечо. Она долго стояла и смотрела вслед повозке, своему отцу и Ла Дусеру; их лошади сами шли вниз по дороге, к подножию холма, они не нуждались в том, чтобы ими правили. Когда всадники и повозка превратились в крохотное облачко пыли посреди ломбардской равнины, она решилась вернуться во дворец.Там начинался бал… ГЛАВА XXXVIБРАЧНАЯ НОЧЬ Было уже поздно, когда последние пошатывающиеся гости покинули замок.В то время как князь Фарнелло провожал захмелевших знатных гостей во дворе, освещенном светом горящих факелов, Зефирина воспользовалась этой минутой для того, чтобы подняться в свои новые апартаменты, представлявшие собой вереницу роскошно и пышно обставленных комнат на втором этаже южного крыла замка.Зефирина, измотанная более морально, чем физически, прошла прямо в спальню, даже не взглянув на деревянные скульптуры, резьбу по дереву, лепнину, на чеканные бронзовые предметы и на прекрасные драпировки. Она не удостоила взглядом огромную кровать под балдахином, затканным золотой нитью, которая торжественно возвышалась посреди комнаты и, казалось, издевалась над ней.В то время как Эмилия расшнуровывала ее корсет, Зефирина чувствовала, как спину ей буравят колкие взгляды трех других горничных, слышала, как они посмеиваются, обмениваясь намеками. Эти девушки были столь возбуждены, что могло показаться, будто это они ожидают прихода их супруга.– Какую прекрасную пару составляют ваша милость с его светлостью!– Его светлость все время смотрел на вашу милость!– Я была так взволнована, что заплакала… когда новобрачные вышли из часовни!– О, а я… я сказала Раймондо… ты не будешь со мной таким любезным, как его светлость с княгиней!– О, я слышу, как отъезжают повозки! Его светлость скоро придут!– Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! Пфф…Зефирина была готова убить этих глупых гогочущих гусынь!– Где моя дуэнья? – сухо спросила Зефирина, пытаясь остановить этот поток глупостей.– Бедная мадемуазель Плюш крепко выпила, ваша милость. Она храпит где-то в кресле. Паоло приказал ее отнести наверх, в кровать!Гро Леон, должно быть, тоже отсыпался после попойки где-нибудь на сундуке на первом этаже. Решительно, Зефирина оставалась одна трезвой в этом дворце пьяниц.Освободившись от тяжелых фижм и корсета, сжимавшего ее талию, она глубоко вздохнула. В одной короткой сорочке она отправилась в туалетную комнату, где в одиночестве освежила лицо и тело розовой водой из кувшина.В зеркале она увидела свое отражение: роскошный медальон сверкал у нее на груди. На Зефирину снизошло вдохновение: она взяла в руку большой изумруд и хорошенько его рассмотрела. А затем, поддев ногтем, раскрыла изумруд. Как и у предыдущего украшения, камень был полый, но в отличие от изумруда, зажатого в когтях орла, в этом была заключена пластинка из странного металла с фиолетовым отблеском. Зефирина вытащила ее из тайника и поднесла к свече. Разглядывая ее, она прочитала две строчки, выгравированные на металле:«Утомленный на небе леопард слышит свой глаз… Парящий вокруг солнца орел видит, что резвится со змеей…»Слова Нострадамуса!!! Разве возможно подобное? Зефирине казалось, что у нее в ушах еще звучит успокаивающий голос Мишеля де Нотр-Дама: «Прежде чем минут три луны, вы будете носить корону на голове, Зефирина!»Рассмотрев получше пластинку из драгоценного металла, Зефирина заметила, что с другой стороны вместо таинственного текста нанесен геометрический рисунок. Это были три треугольника, наложенные один на другой и пронзенные посередине стрелой. Это был, несомненно, какой-то талисман, или план, содержащий только часть тайны Салладина… Чтобы понять смысл загадочных слов, надо было, вероятно, иметь все три пластинки…Через полуоткрытую дверь до Зефирины доносился шепот горничных.– Какой туалет желаете надеть, ваша милость, голубой или зеленый? – спросила Эмилия.– Сейчас иду! – ответила Зефирина.Она быстро закрыла изумруд, сняла тяжелый медальон и положила его на столик с благовонными мазями. Зажав в руке пластинку с таинственными словами, она поискала надежное место, куда бы ее можно было спрятать. Увидев чуть сдвинутую дощечку на паркетном полу, она засунула под нее пластинку. Затем попробовала вытащить ее обратно при помощи пилочки для ногтей. Ее хитрость полностью удалась. Для большей надежности она подтащила ковер и положила его туда, где была щель: он скроет, если в этом будет необходимость, металлический блеск пластинки от пытливого взгляда.Приняв эти меры предосторожности, она вернулась в спальню.Эмилия предложила ей на выбор два ночных туалета из газа, воздушных и прозрачных. Зефирина вздрогнула от возмущения. И речи быть не может о том, чтобы надеть один из этих обольстительных туалетов! На кого она будет похожа? На телку, которую ведут к быку?!– Я надену этот туалет! – сухо приказала Зефирина и указала на строгое платье из черной саржи с наглухо закрытым воротом. Не обращая внимания на ошеломленные лица своих горничных, Зефирина с удовольствием натянула это одеяние старой святоши.– Могу ли я распустить волосы вашей милости? – спросила Эмилия, уже приготовившаяся расчесывать роскошные золотисто-рыжие косы.– Мне и так хорошо, Эмилия. Вы все мне больше не нужны… Благодарю вас за услуги… – сказала Зефирина более мягким тоном.– Спокойной ночи, ваша милость! – хором ответили девушки.Приведенная в отчаяние многозначительными улыбками горничных, она повернулась к ним спиной и приблизилась к открытому окну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106