Новокаиновый блок безошибочно решал задачу. Новая методика отделяла обратимое состояние от труднообратимого, требующего вмешательства ножа.
Вишневский мог поздравить себя: он сделал большое открытие. Блокада избавляла больных от напрасных страданий, предотвращая операции, нередко влекущие за собой смерть.
Ученого волновал уже новый вопрос. Новокаиновый блок изменяет тонус кишечника, устраняет спазмы и параличи. Но влияет ли он всюду, где возникает состояние подобного рода? Выравнивает ли он также кровяное давление, устранив спазмы и параличи кровеносных сосудов? Поднимает ли тонус парализованного желудка, который утратил способность сокращаться?
Первые же опыты оправдали самые дерзкие предположения ученого.
Больная умирала. Ей было всего двадцать лет. Измученная рвотами, истощенная до крайних пределов, она ждала смерти. Организм сдавал, исчерпав в две недели последние силы. Наука не могла ей помочь. Как, в самом деле, заставить желудок сокращаться, вернуть упругость тканям? Расслабленная мышца не удерживала его больше на месте, и он, безжизненный, лежал между кишками. Казалось, ничто не Могло уже изменить положение, восстановить нарушенный тонус. Можно было попытаться вскрыть брюшную полость, подшить желудок выше, но жизнь девушки не удалось бы спасти.
Новокаиновый блок еще раз себя проявил. Там, где хирургия с ее опытом и техникой оказалась бессильной, блокада сумела вернуть умирающую к жизни. Три недели спустя девушка ушла из больницы здоровой.
Ученый обрел средство вопрошать организм, обращаться к глубинным процессам, протекающим в нем, и получать от них ответ. Новокаиновый блок определял природу самого заболевания, обрывая воспаление, рассасывал отеки и выравнивал тонус различных систем организма. Метод поражал своей определенностью. У больного после удаления почки началось неожиданное кровотечение. Открылся, видимо, сосуд, плохо перевязанный после операции. Единственный выход: снять немедленно швы и проверить состояние раны. Проведенная блокада остановила кровотечение. Это был местный паралич кровеносных сосудов.
Повреждения головы вызывают часто набухание мозга и его оболочек. Изнутри черепа нарастает давление, возникают опасные для жизни симптомы. Близится грозный момент. Кто подскажет хирургу, что скрывается за внешней картиной болезни: кровотечение ли сосудов вызвало внутричерепное давление или это преходящий отек? Как быть хирургу? Приступать ли к операции, чтобы перевязать кровоточащие сосуды, или не трогать больного, дать ему необходимый покой? Раздираемый сомнениями, врач теряется в догадках, не зная, что предпринять.
Вишневскому неведомы эти терзания – новокаиновый блок выровняет у раненого кровяное давление, рассосет отек мозга или не окажет никакого влияния и подскажет, таким образом, необходимость операции.
Случается нередко, что боль внезапно возникает в правой части живота. Хирург по месту страдания определит болезнь как «аппендицит» и предложит больному операцию:
– Не будем испытывать судьбу, зло надо выдергивать с корнем. i
Врач не может сказать, что случилось с отростком: воспалился ли он и болезнь не сегодня-завтра исчезнет, идет ли там нагноение или злокачественная опухоль грозит всему организму?
– Мы не знаем в этих случаях сомнений, – утверждает Вишневский, – новокаиновый блок дает нам точную картину поражения. Под его действием исчезнет начавшееся воспаление и отпадет необходимость в операции, небольшой отек – инфильтрат – рассосется и уже, возможно, не повторится. Там, где блокада не окажет влияния, хирург либо обнаружит гнойник, либо опухоль слепой кишки.
Таков новокаиновый блок – чудесный «рентген» Вишневского. Ни одно лекарственное средство, ни одна хирургическая манипуляция не откроет взору врача перспективу такой широты и глубины.
В жилах Вишневского, видимо, течет горячая кровь физиолога. Его мысль все чаще возвращается к вопросу: что же происходит в нервной системе под влиянием блокады? Неужели все объясняется тем, что, выключая пострадавшие нервы, лишая их чувствительности, новокаин избавляет их от раздражения и дает им столь нужный покой?
Когда наблюдения и расспросы не дали ученому ответа, он обратился к своей памяти. Ему вспомнилось одно обстоятельство из недавнего прошлого. Его противники в свое время утверждали, что заживление операционной раны после анестезии идет порой ненормально. Это было верно лишь отчасти. Края раны действительно иногда изъязвлялись, и возникал струп – свидетельство о местном отмирании тканей. Откуда бы это? Новокаин весьма дружествен нервам и тканям, поваренная соль, которая входит в раствор, имеет свойство сохранять клетки от распада, никаким прямым влиянием, ни физическим, ни химическим, нельзя было объяснить возникновение струпа. Так логическим путем ученый сделал любопытное открытие: в гибели клеток была повинна единственно нервная система. Раздраженная солью, она изменяла питание тканей и вызывала их отмирание. Вишневский ослабляет концентрацию соли в растворе, и заживление ран идет без осложнений.
«Нервная система, – говорит он себе, – на сильное раздражение отвечает поражением – реакцией, вредной для организма, а на слабое – действием, исцеляющим его. В слабом раздражительном действии новокаинового блока – целебное свойство его».
* * *
У каждого открытия своя судьба, своя история взлетов и падений. Весть о лечебных достоинствах новокаинового блока облетела страну. Отовсюду посыпались сообщения об удачном его применении. В Тульской области блокада излечивала язвы невиданных размеров;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30