И еще один опыт.Введенный в кровь адреналин – химическое вещество, выделяемое надпочечником, – вызывает сокращение селезенки. Если сочетать это впрыскивание несколько раз с движением маятника метронома, отбивающего сто двадцать ударов в минуту, один стук его будет действовать на селезенку, как адреналин.Так удивительно точен этот действующий механизм, что маленькое изменение в ритме метронома делает проявление временной связи невозможным. То, что достигается при частоте в сто двадцать колебаний маятника в минуту, не повторяется при шестидесяти. Селезенка, вздрагивающая при одной частоте, сохраняет спокойствие при другой. Откуда эта способность так тонко различать сигналы из внешнего мира? Можно ли поверить, что между хранилищем кровяных телец и слухом животного существует прямая связь?Разумеется, нет. Из коры головного мозга – органа, формирующего наше сознание, – в селезенку следуют сигналы. Селезенка, в свою очередь, дает знать о своем состоянии коре полушарий.Способно ли сердце – этот чувствительнейший регулятор непревзойденной конструкции, пробуждающийся к жизни первым и умолкающий последним, – образовывать временные связи, становиться зависимым от предметов и явлений внешнего мира?Считалось бесспорным, что сокращения сердечной мышцы не зависят от воли человека, что не в нашей власти замедлить или ослабить, ускорить или усилить сердцебиение, как и вызывать сокращение или расширение кровеносных сосудов. Между тем в действительности не всегда происходит так – Боткин наблюдал людей, способных произвольно управлять движением сердца. Один хорошо известный физиолог мог полностью прекращать свою сердечную деятельность. В Англии полковник Таусенд надолго останавливал биение своего сердца, при этом тело его холодело, глаза делались неподвижными и наступал длительный обморок. После нескольких часов такого состояния полковник вновь приходил в себя. Эти сеансы долгое время проходили без особых последствий, пока однажды на глазах у многочисленной публики не закончились катастрофой. Остановив свое сердце, Таусенд уже больше не пришел в себя…Неожиданная радость, неприятная весть, обида и даже одно лишь представление о пережитом нарушают равновесие сердечного ритма. Наше сердце трепещет и замирает при одном воспоминании о былом.Чувства, способные управлять сердцем, рассудил Быков, зарождаются в коре головного мозга, в той высшей инстанции, которая управляет органами и мышцами, целиком подчиненными нашей воле. Не естественно ли, что, влияя на сердечную деятельность, кора должна образовывать с нею временные связи? Так ли это, докажет опыт.Нитроглицерин, введенный в кровь, обычно вызывает расширение сосудов и резкое учащение сердечных ударов. Собаке несколько раз вводили это вещество под звуки трубы и отмечали его действие регистрирующим аппаратом. После тридцати таких сочетаний сами по себе звуки трубы действовали, как нитроглицерин. И ритм сердечных ударов и сила их не отличались от ритма и силы, связанных с приемом нитроглицерина. Стимулы, следовавшие из мозга, действовали на сердце, как нитроглицерин.Временные связи оказывались иной раз действенней фармакологических веществ и даже сводили их влияние на нет. Вот один из примеров.Большая доза морфия обычно замедляет сердечную деятельность. Экспериментатор, решив выработать временную связь между деятельностью сердца и действием этого лекарственного вещества, сочетал его введение под кожу со звучанием трубы. После нескольких повторений сами звуки влияли на сердце, как морфий.Исследователь не ограничился этим.Продукт надпочечника – адреналин, будучи введен в организм, учащает сокращения сердца. Собаке, у которой звуки трубы были ранее уже связаны с действием морфия, ввели под звуки трубы адреналин. Надо было полагать, что продукт надпочечника проявит себя соответственно собственной природе. Случилось наоборот: организм отзывался на адреналин, как на морфий – вместо учащения сердечного ритма наступило его замедление. Условный раздражитель оказался сильней подлинного.Средствами временных связей Быков воссоздавал самые разнообразные состояния живого организма: усиливал и ослаблял биение сердца, внедрялся в деятельность блуждающего нерва, регулирующего этот важный орган, и подрывал слаженность сердечного ритма. Звонки и гудки, а порой и сама обстановка опыта порождали у животных такие последствия, какие возникают лишь под действием химических веществ.Врачи давно убедились, что под действием внешней среды мозг способен воспроизводить состояния, возникающие обычно под действием медикаментов, а также ослабить действие лекарства или вовсе устранить его влияние, когда оно циркулирует в крови. В лаборатории Быкова эти наблюдения получили научное обоснование. Повесть о недосыпании В физиологической лаборатории Педагогического института имени Герцена творилось нечто невообразимое. Слушатели, не состоявшие в числе поклонников профессора Быкова, утверждали, что все там сошли с ума. Оттуда круглыми сутками доносились крики студентов, возня, вой собак и смех. Уже несколько дней продолжались эти странные занятия; одни помощники покидали лабораторию, другие являлись им на смену. Уходящие выглядели крайне усталыми и едва держались на ногах.За закрытыми дверьми действительно происходили странные вещи. Быков и студенты были заняты тем, что не давали уснуть истомленным бессонницей собакам. Они будили их окриком, стуком, дерганием цепи, подносили им к носу куски колбасы, белого и черного хлеба, обрызгивали и обливали холодной водой, стравливали собак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161