На работе обстановка становилась все более напряженной. Генерал по нескольку раз в день спрашивал, как идут наши дела, едва сдерживаясь, чтобы не повысить голос. "Черт бы вас побрал, неужели так трудно выяснить, кто этот Чамурлийский? Впору мне самому к нему явиться и спросить в лоб, мол, как тебя звать, приятель? До каких это пор ты нас будешь за нос водить? И почему это ты красуешься на фотографии рядом с Половянским? Ты только пойми нас правильно – мы готовы признаться, что обознались. Тысяча извинений и в добрый час! Милан – прекрасный город, ты хорошо проведешь там время. А если не вернешься – скатертью дорога. Хотя… легко сказать "скатертью дорога", но ведь так, дорогие мои, этого дела оставлять нельзя!"
Повторяю, не моя вина в том, что как раз накануне решающей схватки с Косолапым мы со старшим лейтенантом взялись обсуждать вопросы, которые могли вывести его из равновесия и отклонить его внимание от обдумывания выбранной тактики. Подвел же меня не кто иной, как сам тренер – по его мнению, завтрашняя встреча будет чистой формальностью. Пырвану достаточно будет просто появиться на ковре и добиваться ничьей. Даже при проигрыше по очкам победа останется за ним, ведь у него не было ни одного штрафного и он был полон сил, в то время как его противник имел три штрафных очка, к тому же он совершенно выдохся в предшествующих схватках. Следовательно, наш борец лишился бы первого места только в том случае, если бы позволил себе роскошь оказаться побежденным на туше. Так что, хотя в спорте это и не принято, мы вполне могли бы уже сейчас поздравить Пырвана с блестящей победой.
– Ни один борец, из тех, кого я помню, не умел так быстро разрешать спор в свою пользу. Куда ты так торопишься, – шутливо спрашивал он Пырвана. – Люди деньги платят, чтобы посмотреть на борьбу, а ты… Будь осторожнее с Косолапым! Выжидай, тяни время, уходи от схватки. Зачем тебе зря рисковать? Теперь уже ничто не может лишить тебя этой блестящей победы.
Так говорил тренер, я же, обдумывая его слова, пришел к печальному для себя выводу: видимо, совсем не случайно Пырван побеждал своих противников в первые же минуты схватки. Скорее всего, этим он хотел мне доказать, что ему надоела наша медлительность, "деликатные" методы, что схватка должна быть именно такой – быстрой, энергичной, беспощадной. На ковре он давал волю естественной для его возраста запальчивости, и любому, кто с ним сталкивался, было не до смеха. Я был уверен, что точно так же он справится и с Косолапым. Независимо от расчетов тренера и моих советов. Ведь он даже пока не применял свой знаменитый "волчий капкан"!
– Что нового? Да ничего особенного. Чамурлийский выглядит даже спокойнее, чем раньше, ходит на работу, бывает в клубе, встречается с Соней. Я уверен, что ему и в голову не приходит что-либо подозревать. Мы уже напали на след некоторых его однокашников, разыскали и командира части, в которой служил Чамурлийский во время Отечественной войны, и через него надеемся связаться с теми, кто воевал вместе с ним. Капитану удалось найти в архиве Второй мужской гимназии фотографию Чамурлийского и список его однокашников. Думаю, что это значительно облегчит нашу задачу.
Пырван внимательно слушал.
– А на кого больше похож нынешний Чамурлийский? – спросил он. – На тот портрет, что обнаружил капитан, или на мальчика с фотографии, найденной у Половянской?
– Трудно сказать. Пожалуй, больше на второго – таинственного ученика 5-го "Б" класса Врачанской гимназии.
– Вот видите!
– Что "видите"? Мы же согласились считать, что сходство имеет лишь относительное значение.
– Они вместе учились, товарищ полковник, – возбужденно зашептал Пырван, косясь в сторону находившихся в зале знакомых. – Просто Половянский его разоблачил, этим все и объясняется.
– Но ведь это еще нужно доказать.
– Завтра утром ждите меня у себя в кабинете. Я и так не знаю, чем себя занять.
– Нет! Над этим можешь размышлять и в гостинице. Без золотой медали я тебя даже видеть не хочу!
Пырван рассеянно взглянул на меня и едва слышно вздохнул. Я было подумал, что отделался от его вопросов, но тут он задал еще один, и разговор наш продолжился:
– А в архиве Врачанской гимназии вы не копались? Нам ведь очень важно знать имена и адреса тех, кто учился в 5-м "Б" классе вместе с Половянским. Хорошо бы раздобыть и их портреты. Только они могут опознать загадочного мальчика.
– Это прописная истина, да только вот от архива, к сожалению, почти ничего не осталось. Большая часть хранившихся там документов, в том числе и те, что нас интересуют, исчезли во время бомбежки города.
– А вы говорите, что никаких новостей нет!
– Под "новостями" я понимаю то, что помогло бы нам продвинуться вперед.
– А для меня "новость" – это то, о чем я не знал раньше.
– Ну, тогда я расскажу тебе о влюбленной парочке, а то будешь меня потом упрекать, что я промолчал. Так вот какая новость – теперь они встречаются у Чамурлийского дома. Кети уже незачем давать им ключ от своей квартиры – Соня (обходными путями, чтобы сбить с толку своего бывшего ухажера) сама приходит в квартиру Чамурлийского.
Пырван усмехнулся:
– А почему бы и нет? Теперь-то им никто не мешает. Отделавшись от Половянского, этот Чамурлийский, или как его еще величать, убил даже не двух зайцев, а трех.
(Интересно, как реагировал бы старший лейтенант, если бы узнал, что Чамурлийский уезжает и до 16-го должен быть уже в Милане?) – Какие у вас планы на завтра?
– Думаю съездить в деревню навестить дядю Чамурлийского. В конце концов это единственный из его родственников, кто остался в живых, а мы с ним до сих пор не встречались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70