Я могу сделать наш брак лучше как минимум десятком разных способов. С этого-то я и думаю начать. Не стоит обвинять Эвелин.
Гормоны слушали все это со скучающим видом.
– По-моему, у них неплохо получается, – сказал Адреналин.
– Ничего подобного, – возразил ему Гистамин. – Билл врет. А если он будет и дальше лгать, то не сможет добраться до сути проблемы. Так?
Адреналин был вынужден согласиться.
Эвелин тем временем старалась не отставать от Билла:
– У меня хорошее чувство юмора. Наверное, мне нужно чаще его использовать, чтобы как-то разряжать обстановку.
На миг Гистамин потерял дар речи от возмущения:
– Чувство юмора? У нее хорошее чувство юмора? Да она последний раз улыбнулась, когда у мужа был сердечный приступ.
С удивлением Билл ощутил внутренний подъем агрессии, адресованной дражайшей половине. Где-то в глубине его Тестостерон вопил:
– Не спускай ей этого, дружок! Не спускай ей этого!
Однако Билл подавил гаев и довольствовался тем, что чуть сильнее сжал зубы и перевалился с одной ягодицы на другую. Тут Кейли, почувствовавшая перемену обстановки, взяла ход беседы в свои руки:
– Существуют такие неконструктивные варианты межличностных отношений, когда люди улучшают свое настроение, подавляя других. Возможна и другая модель поведения – двое людей объединяются, получая от этого дополнительный заряд уверенности в себе и счастья. Поэтому добрые намерения и взаимодействие – это…
– Все совсем не так, – не согласился Гистамин. – Проблема в том, что Билл – самый заурядный мужчина, не обладающий развитой интуицией, неспособный к коммуникации, поэтому он действует по стереотипам. Он всю свою жизнь живет как за какой-то завесой. Он даже не понимает, что им управляет, точнее – кто. То есть мы…
– Да кто она такая? – спросил Тестостерон.
– Семейный психоаналитик, – пояснил ему Гистамин.
– Я б ей вдул.
– Кому?
– Этой вашей докторице. Она очень даже ничего.
– Чтоб я сдох, – сказал Гистамин. – Дай тебе волю, ты бы давно вдул и каждой встречной. Ты всегда думаешь только о сексе.
– А вот и не всегда. Только когда есть шанс добиться своего и при этом кончить.
– Ох, ха-ха-ха! – Гистамина раздражали каламбуры, впрочем, его вообще все раздражало.
– Чего смешного? – не понял Тестостерон. Кортизол же думал о более высоких материях:
– Знаете, было бы гораздо лучше, если бы Билл и Эвелин поладили.
– И что тогда изменилось бы? – полюбопытствовал Тестостерон.
– Может быть, их сблизит то, что они оба бросили курить? – предположил один из гормонов.
– Что? Он бросил курить? – Адреналин ощутил, как потоки стресса побежали по его телу, отчего у Билла артериальное давление моментально подскочило. – Когда это он успел?
– Вчера.
– О, господи! Это же ужасно!
– А тебе не кажется несколько странным, – раздраженно заметил Гистамин, – что ты чувствовал себя вполне нормально, пока мы не сказали тебе, что он бросил курить.
– Нет, не кажется.
– Чтоб я сдох!
– В любом случае, он никогда не бросал курить надолго, – приятным голосом прожурчал Серотонин, отвечающий за подъем настроения. У Серотонина всегда была в запасе позитивная мысль.
Все нахмурились: среди гормонов существовала негласная договоренность о том, что всякие там счастливые мысли – это не совсем мужское дело. Серотонин не имел права открывать рот, даже если его идея была не такой уж и радостной.
– Да, так или иначе, он никогда не мог долго продержаться без курева, – подытожил Адреналин.
Такая постановка вопроса возражений не вызвала, только Гистамин раздраженно упрекнул товарищей:
– Нечего гордиться тем, что вы устраиваете Биллу такие симптомы, которые он потом объясняет отказом от курения.
– Помните, как мы сделали его желтым?
Адреналин с готовностью изобразил испуганного Билла:
– А-а-а! Это никотин выходит из меня наружу. Внезапно Тестостерон разозлился и стал кричать на Гистамина:
– Что это ты на меня уставился? На меня? Ох! Да, ты!.. Гистамин! Что ты на меня вытаращился?
– Мне показалось, что ты хочешь что-то сказать.
– Ах, да! – Тестостерон на секунду задумался. – Ну да… у меня есть план. Хотите послушать?
– Нет.
– Ух…
Внимание всех присутствующих отвлекла Кейли, которая имела привычку, размышляя, облизывать верхнюю губу. Гормоны постарались обратить внимание Билла на этот примечательный факт, но тот начинал дремать.
– Ладно, – сказал Гистамин. – Давай выкладывай свой план.
Тестостерон обрадовался:
– Билл. Так? Билл, ну, в смысле, наш Билл. Так?
Все понимали, что на изложение плана должно было уйти некоторое время, и набрались терпения.
– Наш Билл… Так?
– Да? – подбодрил его Гистамин.
– Билл должен завести интрижку на стороне!
– Не дури.
– Но ведь это решает все наши проблемы, – принялся объяснять Тестостерон. – Мы хотим перепихнуться. Так? А по моему плану…
– Ну?
– По моему плану, мы как раз этим и займемся! – закончил выступление Тестостерон и снова сделал эффектную паузу, ожидая неминуемого шквала аплодисментов.
Гистамин воспринял идею коллеги с явным пренебрежением:
– Надо же, как оригинально! У Билла пару дней не было секса – самое время нашему Казанове отправиться на поиски любовницы. И кто, интересно знать, думает так же?
– Я, – честно признался Тестостерон.
– И любой сорокадвухлетний мужчина, – добавил Адреналин.
– М-ммммм, – уклончиво промычали остальные.
– А сколько нашему Биллу? – спросил Тестостерон.
– Сорок два.
– Ну вот, а я что говорил! – Триумф Тестостерона был полным.
При одной мысли об этом Гистамин покрылся испариной и попытался образумить остальных:
– Но нас могут поймать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52