– Я не говорю, что вы безумны. Я вообще ничего не утверждаю.
– Оправившись от первого шока, я захотел получить ответы, – говорил он. – Хотел узнать, что случилось. Был ли замешан другой мужчина? Давно ли она хотела меня бросить? Был ли я дураком, что жил с ней? Была ли она дурой?
– Вполне разумные вопросы.
– Я был болен, – продолжал он. – Я это знаю. Я заболел из-за всего произошедшего.
– Ясно. Но чем же я могу вам помочь?
– Похоже, скорее я вам помогу.
– Каким образом?
– Когда я искал ее следы, я провел целое расследование. Мне пришлось говорить с людьми, звонить по разным телефонам. В общем, вы представляете. Естественно, следы привели к вам, но также они вели и в прошлое.
– Что вы имеете в виду?
– Я заглянул в ее прошлое…
До этого момента наш разговор напоминал игру, но теперь я не был уверен, что хочу продолжения.
– Вы заглянули в ее прошлое, – повторил я.
– Знаете, она уже делала такое раньше, – сообщил он.
– Что она делала?
– Ловила мужчину, обирала до последнего пенни, а потом отправлялась дальше.
– Вы утверждаете, что она… Что конкретно вы хотите сказать?
– До меня был по крайней мере еще один человек.
– Хорошо. У людей бывают предыдущие отношения. Что вы говорите насчет денег?
– Она меня обобрала. Полностью обчистила. Я нашел парня, который был у нее до меня, и он рассказал то же самое. Она потратила все его Деньги, выписывала чеки на огромные суммы, а однажды просто сбежала. Уильям Барфилд. Он живет в Солсбери.
– Это звучит так, будто его имя должно мне что-то объяснить, – заметил я.
– Я просто предполагаю, что вы возьмете на заметку его имя, а потом сможете провести свое расследование. Вы же не собираетесь верить мне на слово.
Я намеренно не стал ничего записывать. Это было бы предательством по отношению к Габи.
– Слушайте, – заявил я. – Не знаю, чего вы добиваетесь, но наш разговор не имеет смысла. Заверяю вас, меня не обчистили, как вы выражаетесь. Мой брак с Габриэль – это только мое дело. Сожалею, что у вас ничего не получилось, но такова природа личных отношений. Вам придется это пережить.
Алекс протянул руку через стол и сжал мое запястье.
– Вам угрожает опасность, – произнес он серьезно.
– Мне ничего не угрожает.
– У меня есть причины полагать, что она опасна. То есть я не знаю, каким словом это назвать, синдром или еще что-то, но она вправду опасна.
– Думаю, я слушал вас достаточно долго. – Я поднялся, собираясь уйти. – Картина не складывается. Объясните, почему вы бежали от меня, если вы ни в чем не виноваты? Зачем вы меня фотографировали? Если Габи должна вам деньги, обращайтесь к ней.
– Вы должны меня выслушать. Эта женщина опасна. У нее серьезная проблема с проявлением ревности, из-за нее она становится похожей на психопатку. Нет, не похожей, она и есть психопатка. Я-то в своем уме.
– Хватит, – оборвал его я. – Я вас выслушал, но мое терпение лопнуло.
Этот человек меня преследовал, а теперь, добившись моего внимания, болтает всякую чушь. Даже если Алекс и был абсолютно прав, из-за того, как он вел себя, у него не было шансов, что я ему поверю.
Я вышел из столовой и вернулся в офис. Нашел листок бумаги и ручку. Я собирался записать имя Уильяма Барфилда, потому что не всегда полагаюсь на свою память. Но потом передумал и положил ручку обратно в ящик.
Глава 20
Я забрал мать из тюрьмы.
Такое случается не каждый день.
Моя мать восхитительна. Она не возмущалась, что ее надолго посадили за решетку, хотя ее заключение продлилось гораздо дольше, чем смог бы выдержать я. Она не стонала из-за того, что я ее не навещал. Но она была крайне недовольна тюремной пищей, что было несправедливо.
– Они забрали мой паспорт, – пожаловалась она. – И собираются обвинить меня в нападении. Мне нельзя покидать страну. Мне придется остаться с тобой на несколько месяцев.
– Если только они тебя снова не посадят, – с надеждой вздохнул я.
Когда мы добрались до дому, уже наступил вечер и Габи отправилась на работу.
Я решил порыться в ее вещах.
Была пара ящиков, которые считались ее, потом платяной шкаф, чемодан под кроватью и две сумки, одна из которых, видимо, была куплена недавно. Я начал с ящиков.
Я был осторожен, чтобы ничего не потревожить, хотя не стоило слишком беспокоиться, потому что обычно люди не помнят, как выглядело содержимое их ящика, когда они собирались на работу. Я немного приподнимал одежду, чтобы проверить, не спрятано ли там что-нибудь любопытное.
– Что ты делаешь?
– Что? – Я отскочил на милю.
Это была моя мать.
– Убираюсь, – объяснил я.
– Ты начал не с того конца, – заметила она. – Весь дом этого требует.
– Верно, – согласился я. – Ты можешь прибраться внизу.
– Не думаю, что у меня есть на это силы.
Все дело в твоей проклятой лени.
– Тогда приготовь мне чашку чаю, ладно? – попросил я.
Я продолжил поиски. Мне было не на что особенно смотреть, но я не останавливался, потому что пока не нашел даже ее свидетельства о рождении и чувствовал, что самое интересное еще впереди.
В чемодане под кроватью я обнаружил много фотографий. Они были все еще в фирменных конвертах фотоателье, но их уже рассортировали и разобрали. В них я не заметил ничего фальшивого или лишнего. В основном это были люди, которых я не знал. Пляжи, вечеринки, пара детей, несколько снимков каких-то спортивных соревнований. Одна или две фотографии Габи со светлыми волосами, на другой она была с темными волосами и светлыми бровями – комбинация, с которой она щеголяла сейчас. Она обесцветила брови, потому что они выглядели как у неандертальца, или ее брови от природы светлые, и она красила волосы темной краской?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72