Она испытывала судьбу.
Сэм оказался терпеливым, как святой, но даже его терпение было не бесконечным.
– Мисс Хейзел, – сказал он ей однажды у нее дома. – Я прошу вашей руки. Этот простой вопрос подразумевает столь же простой ответ. Варианта два: первый – «Да, я люблю вас и хочу остаток жизни провести рядом с вами»; второй – «Нет, я не люблю вас, но давайте останемся друзьями».
Приехав в Санта-Фе в июне восемьдесят восьмого года, Скай намеревалась задать Изабель два вопроса: согласится ли она быть свидетельницей на их с Сэмом свадьбе в декабре, и станет ли «гвоздем программы» на открытии ее галереи в октябре.
Изабель несказанно обрадовалась.
– Что касается свидетельницы, то можешь не сомневаться, – ответила она, посмеиваясь над подругой, которая в тридцать два года впервые решила примерить хомут семейного счастья. – А ты еще что-то говорила о галерее…
– Да, представь себе! Я открываю собственную галерею! Я! Толстая маленькая Хейзел Штраус из Куинса!
Скай откинулась на спинку дивана и расхохоталась. Затем посерьезнела и выжидательно посмотрела на подругу.
– Ты просто оскорбила бы меня, если бы попросила об этом кого-то другого, – отозвалась Изабель.
– Я очень-очень рада. – Скай вдруг замялась, засмотревшись на свое обручальное кольцо. – Послушай, а что ты скажешь, если я сообщу тебе, что мой проект финансирует Филипп Медина?
Изабель остолбенела. Скай была ее лучшей подругой, ей она безоговорочно доверяла. Но в Филиппе она уверена не была.
– Послушай, Из. Решать тебе. Если тебя это задевает, я откажусь. Мы обо всем забудем, не стоит нервничать понапрасну. А если ты не против, то я подпишу контракт и вышлю его тебе. Пусть твой адвокат просмотрит.
Изабель понимала, как важно это для Скай. По правде говоря, для нее это тоже было прекрасной стартовой площадкой. Она больше никак не связана с Джулианом: у него, конечно, оставались права на многие ее картины – в том числе на серию «Видения в голубом», – но не на те, что были у нее. Если она выставит свои работы и они будут проданы, он обязан предоставить ей пятьдесят процентов от сделки. Но самое главное, теперь она могла заключить контракт с кем угодно. Предложение Скай устраивало ее более всего.
– Мне необходимо выставляться, – задумчиво проговорила Изабель, притворяясь, что размышляет. – А твое имя известно в прессе и среди коллекционеров. Ты, возможно, принесешь мне настоящий успех. Я согласна. Я буду рада, если ты выставишь мои работы в своей галерее. Пусть твой адвокат позвонит мне завтра утром.
Неделю спустя Скай сообщила Изабель, что Филипп приезжает в Нью-Мексико на праздник, который устраивают Джонас и Сибил по поводу ее помолвки с Сэмом.
В то время как Изабель старалась забыть Филиппа, Миранда и Луис пришли в неописуемый восторг. Сначала Скай и Сэм объявили о своей помолвке – одного этого уже было достаточно, чтобы их пульс учащенно забился, – Джонас и Сибил устраивали грандиозную вечеринку в Ла-Каса в честь новобрачных, и в довершение всего в Санта-Фе приедет Филипп Медина!
Он остановился в их отеле. Сначала возникла некоторая неловкость. Изабель держалась подчеркнуто корректно, даже устроила Филиппу экскурсию по окрестностям, но все время сохраняла дистанцию. Медина принял ее правила игры и строго следовал им, не рискуя нарушить. Вечером Миранда устроила праздничный ужин в честь гостя, на котором присутствовали также Джонас и Сибил, Сэм и Скай и Ребекка с мужем Маком.
Филипп очаровал всех присутствующих с той же легкостью, с какой очаровал когда-то Флору. Он говорил о гольфе с Джонасом, обсуждал с Сибил и Мирандой проблему возросшей в последнее время популярности юго-западного искусства, политические новости с Маком и современные особенности туристического бизнеса – с Луисом.
Миранда, в свою очередь, поинтересовалась, как он намерен поступить с коллекцией Нельсона.
– Я нанял специалистов, которые взялись провести полную инвентаризацию и оценку. Огромная коллекция отца, к сожалению, не систематизирована. Основная часть ее останется на вилле «Фортуна», но кое-что я готов передать крупным музеям.
После обеда Сэм предложил съездить в «Эль Фароль», бар и ресторанчик на Каньон-роуд. Чета Дюран и старшие Хоффманы отказались, Ребекка с Маком, сославшись на необходимость присматривать за детьми, тоже не поехали.
Здание, олицетворяющее веху в истории Санта-Фе, представляло собой лабиринт маленьких залов, которые в тот вечер были переполнены.
Посетителей проводили за дальний столик в самом углу, и десятки любопытных глаз, щурясь от едкого сигарного дыма, проследили за ними из-под широких полей надвинутых на лбы ковбойских шляп. Впрочем, особого интереса никто из вошедших не вызвал.
Мужчины заказали текилу для себя и «маргаритки без соли» для дам. Когда им подали выпивку, Филипп произнес тост за здоровье жениха и невесты. Официант повторил заказ, и все четверо выпили за галерею Скай и ее дебют в новом качестве. Изабель одобрительно кивнула и отвернулась, поскольку мальчишеская улыбка Филиппа лишала ее самообладания.
– Завтра я собираюсь отправиться в одно весьма необычное место. Не хочешь поехать со мной?
Филипп склонился к ней совсем близко, так что она прекрасно слышала его, несмотря на громкую музыку. От него пахло сандаловым деревом, и этот запах тревожил ее, вызывая в памяти волнующие воспоминания.
– Конечно. Почему бы и нет?
Они уехали до завтрака, прихватив с собой корзину, в которой лежали горячие оладьи, термос с кофе и фрукты. Когда Филипп повернул к северо-западу от Санта-Фе, Изабель предположила, что они направляются к развалинам огромной фермы Анасази, которая теперь приобрела статус национального памятника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124