– Была, это верно. А теперь презираю его и то, что он делает. В течение многих лет, работая с ним бок о бок, я была свидетелем весьма неблаговидных его поступков.
– А именно?
– Он нарочно снижал цены на картины художников, которые ему чем-то не угодили. Новичков он попросту запугивал, принуждая к повиновению. Я видела, как он всеми правдами и неправдами старался заполучить лучшие картины своих подопечных в собственную коллекцию.
Изабель съежилась, как от удара, и все же заметила:
– Со мной он ничего подобного себе не позволял.
– Вполне возможно, – кивнула Скай. – Но как только представится удобный случай, он непременно сделает это, Изабель.
Грозное предостережение Скай все еще звучало в ушах Изабель, когда она заметила в толпе гостей Филиппа Медину. Странно, но все шарахались от него как ошпаренные. Из вечерних новостей Изабель знала, что он ведет переговоры с «Нью-Йорк дейли», и его предложение вызывает всеобщее недовольство: владельцы газеты считают, что он лезет не в свое дело; администрация воспринимает его как угрозу своему положению и представляет его своим подчиненным как зверя-людоеда. И только рабочие видят в нем своего спасителя.
То, что писали про Медину в газетах, да и сегодняшняя реакция окружающих как-то не вязались с тем впечатлением, которое у нее о нем сложилось. Правда, их первая встреча длилась всего несколько минут и тем не менее… Решительный – да; настойчивый – да; жестокий, грубый – вряд ли. В этот момент он обернулся и поймал ее взгляд. Печать задумчивости, лежащая на его лице, мгновенно исчезла, глаза его заискрились радостью.
– Хорошеют не только ваши работы, – промолвил он, пожимая ей руку и чуть дольше задерживая ее в своей руке, – хорошеете и вы сами.
Туника и брюки цвета слоновой кости, волосы собраны в тугой пучок на затылке, на матовой коже нет и следа косметики, единственное украшение – жемчужные бусы. Она выглядела прелестно.
Изабель поблагодарила его за комплимент; они обменялись ничего не значащими фразами. И все же Изабель с самой первой встречи поняла: между ними существует внутренняя связь, таинственное единение, предвосхищающее более тесные узы.
– Если память мне не изменяет, я когда-то имел честь пригласить вас на обед. По-моему, вы согласились. Как насчет завтрашнего вечера?
Джулиан назначил обед с очень важными персонами.
– Нет, завтра я не могу.
– В воскресенье утром?
– А если в воскресенье вечером? – предложила она. Этот день недели Рихтер не любил.
– Обожаю воскресные вечера, – явно обрадовался Филипп. – Я позвоню вам днем, о'кей?
Рука Джулиана обвилась вокруг талии Изабель, и она вздрогнула от неожиданности. Но он только крепче обнял ее.
– Если ты имеешь в виду выставку, то сказать «о'кей» значит не сказать ничего. Все картины проданы – все до одной!
– Я в этом не сомневался, – отозвался Филипп.
– Успех никогда не бывает легким, – возразил Джулиан напыщенно. – Тебе бы следовало это знать.
– Насколько я понял, ты намекаешь на мою тяжбу с «Дейли». Что ж, спасибо на добром слове. – Лицо Филиппа потемнело, он гневно сверкнул глазами.
– Хочешь, дам тебе совет? – не унимался Рихтер. – Тебе надо завоевать доверие своих работников, убедить их, что ты намерен всего лишь разделить с ними плоды общего успеха. – Он прижал к себе Изабель и запечатлел на ее щеке поцелуй. – В нашем случае это сработало.
Изабель поморщилась: Джулиан произнес это тоном собственника. Но еще больше ее покоробил намек в адрес Филиппа Медины: Джулиан Рихтер – единственный владелец предприятия под названием «Изабель де Луна». Он не потерпит конкурентов и никому не позволит вмешиваться в его дела.
Филиппу ничего не оставалось, как поздравить Изабель с успехом, вежливо кивнуть Джулиану и удалиться. От Изабель не укрылось, что Скай лишь укоризненно покачала головой.
– Ну что, опять будешь учить меня жизни? – хмуро спросила Изабель спустя несколько минут.
– Ну уж нет. Сегодня вечер твоего триумфа. Зачем портить праздник разговорами о том, что этот недоумок обращается с тобой как с комнатной собачкой? – Подняв голову, Скай изумленно вытаращила глаза. – Что это за красавчик плывет в нашу сторону?
Изабель не ответила. Она уже бросилась навстречу высокому симпатичному мужчине в спортивной куртке, джинсах и ковбойских сапогах.
– Сэм! Вот так сюрприз!
– Итак, – заключил он, улыбнувшись Изабель, – ты своего добилась. Я здесь. Ты довольна?
– Вполне! – Она заключила его в объятия, потом представила его Скай.
– Так это о вас, значит, без умолку твердит мой отец? Хорошенькая евреечка, у которой довольно-таки странное имя, острый язычок, прелестные волосы и необыкновенные глаза.
– Вы забыли упомянуть божественное тело, проницательный ум и кожу, одобренную дерматологом.
– Об этих достоинствах отец предоставил мне возможность судить самому.
– Джонас много о вас рассказывал, – продолжала Скай. – Йельский университет. Гарвард. Выдающийся хирург. Это впечатляет. – Сэм принял комплимент с любезной улыбкой. – И как же случилось, что мы до сих пор не познакомились?
– На повторном открытии Ла-Каса Сэм не присутствовал. Он был в это время с лыжной командой Соединенных Штатов в Европе, на Олимпиаде-80, – пояснила Изабель.
– Мне очень жаль, что я не был на открытии, – отозвался Сэм, не сводя глаз со Скай. – А теперь я вдвойне сожалею об этом.
Изабель с удивлением заметила, что Скай покраснела.
– Открытие прошло замечательно, – сообщила она Сэму, пока подруга приходила в себя. – Там был весь город.
– Я видел их новый дом, – сказал Сэм. – Самое замечательное, что, несмотря на внешнюю помпезность, Ла-Каса осталась прежней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124