Виолета извлекла из сумочки еще один флакон и дала мне:– Выпей. Только до половины.Я сделал большой глоток, вернул Виолете склянку синего стекла, и девушка допила остатки эликсира.Через несколько мгновений мы втроем обнимались и плакали от избытка чувств.– А теперь – ужинать! – скомандовала Виолета. – Я знаю ресторанчик рядом с нашим домом, там подают отличную далматинскую ветчину.Ни с кем не попрощавшись, мы прокрались по саду и вышли на улицу.В ресторане в конце узкого тесного проулка мы заказали ветчину, сыр и оливки в вине, запивая роскошный ужин солнечным фаросским, а еще отведали «Гекторовича» – нежнейшего сухого муската.Ту ночь мы провели в атмосфере полной духовной близости. Несмотря на небольшие неурядицы, мы привыкли откровенно обсуждать любые проблемы, говорить на любые темы и в такие моменты открывались друг перед другом больше, чем обыкновенные супруги. Никаких секретов! Мы говорили о женщинах, мужчинах, о своих привычках, страхах, о наших совместных планах, о том, что каждый из нас видел во сне, и о нашем будущем; о возможности вечной жизни, которая для меня пока была лишь мечтой. Мои подруги уже свершили Великое делание, стали адептами философии, а я все еще оставался простым учеником, не добравшимся до философского камня. Каким будет наш союз через сто, двести, триста лет?За это время можно пережить и усталость, и хаос, и падение великих людей, и грозные войны, и всяческие катастрофы.– А что будет, если начнется ядерная война? Мы уцелеем?– На такие вопросы способен ответить только Николас, – отозвалась Джейн. – Он этим интересовался и кое-что мне рассказал. Ты слышал историю Мордехая Вануну?– Нет, хотя имя мне знакомо.– Так вот, этот израильский инженер отработал лет десять – с конца семидесятых до середины восьмидесятых – на ядерной станции в Димоне. В тысяча девятьсот восемьдесят шестом году он поведал журналистам из английской «Санди тайме», над чем там работают. Вануну представил сделанные им фотографии и пояснил: на подземных этажах той станции в больших количествах добывают плутоний. Эта информация заставила сотрудничавших с газетой физиков-аналитиков сделать вывод, что Израиль располагает примерно двумя сотнями ядерных боеголовок. Кроме того, Вануну утверждал, что Израиль делает бомбы, действующие на основе нуклеарного синтеза, то есть термоядерные или водородные, а еще на Димоне производится тритий – вещество для усиления мощности обыкновенных атомных бомб. Было сделано заключение, что Израиль обладает оружием повышенной мощности.– Кошмар! Просто волосы дыбом! Представьте, что случится, если палестинцы или сирийцы прищемят израильтянам яйца. Что тогда будет? Катастрофа, безумие, хаос. Да, эта страна заставила себя уважать.– А знаешь, что случилось с Вануну после того, как он распустил язык?– Не знаю.– Он исчез из Лондона.– Как?– Агент израильской спецслужбы втерся к нему в доверие, увез в Рим и похитил. Это была женщина.

Инженера переправили в Израиль, судили секретным трибуналом за шпионаж и измену и в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году приговорили к восемнадцати годам тюрьмы. Несомненно, похищение Вануну явилось доказательством того, что его публикация в «Санди таймс» – правда.– Ну и люди!– А теперь вообрази, что они доберутся до «Книги еврея Авраама», найдут Фламеля и похитят его. По счастью, люди считают алхимию лженаукой, поэтому временно мы в безопасности. Серьезные умы никогда не верили в алхимию. Алхимия – это так невероятно! Но осторожность все-таки не повредит. Хотя мне кажется – напади «Моссад» на след рукописей, его агенты действовали бы куда решительней.– Так вот почему ваш отец до сих пор не объявился? Вы ведь сообщили ему о нашей бесконечной игре в кошки-мышки?– Я тоже удивлена и тоже ничего не понимаю, Рамон. Отец, похоже, решил над нами подшутить.– Не будь к нему слишком строга, – возразила Виолета.– Нет, что ты. Но это ведь ненормально: Николас даже не удосужился провести с нами Рождество! Одни невыполненные обещания. Что же нам теперь, дожидаться марта? Зачем он откладывает знакомство с Рамоном? Наша мать – слишком кроткая женщина, она во всем ему потакает. Ей очень хочется нас повидать, а он вечно погружен в свои книги, в свои истории.– Чему же может отдавать время такой человек, как Николас Фламель?– Понятия не имею, – презрительно бросила Джейн. Она была не на шутку рассержена.На сей раз Виолета промолчала, ей явно хотелось сменить тему разговора. Она не собиралась сыпать соль на незажившие раны; определенно, старшей сестре был известен некий секрет и она знала ответ на вопросы, так тревожившие Джейн.Чтобы разрядить обстановку, Виолета спросила:– Почему бы нам не отправиться в постель? Корабль отходит завтра в десять.Мы были только за.Полчаса спустя мы уже оказались в нашем номере. Не знаю, как моим подругам удавалось это, но если я приходил спать последним, то всегда заставал их спящими в обнимку; однако стоило мне зашуршать простынями, как Виолета и Джейн тотчас давали мне место в середине. Их обнаженные тела были прекрасны.После душа, нанеся на кожу крем, я пришел полностью умиротворенный. Я устал, поэтому постарался тихонько забраться под одеяло. Однако Джейн все время была начеку и тотчас обняла меня за талию, как бы невзначай проведя рукой вниз и коснувшись моего члена. Почувствовав эрекцию, она как можно мягче принялась его оглаживать. Подушечками пальцев она тихонько поигрывала волосками на мошонке, а потом нажимала чуть сильнее, чтобы добраться до яичек – те в ужасе от грозящей опасности пытались спрятаться, но Джейн ласково водворяла их на место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131