Старик должен понять, что сын хочет сам насладиться опасностью, пройти по его пути, но совершенно самостоятельно, как когда-то он. Кроме того, старику станет ясно, что сын – талантливый ученый, имеющий большие возможности в науке. Джек больше никому не позволит затенять себя, а меньше всего – Тому Херлингу.
Бросив последний взгляд в зеркало и убедясь в своей неузнаваемости, Джек поднял тяжелый персидский ковер, под которым показался круглый люк. Через некоторое время он очутился в самой густой части парка, пройдя через подземный туннель под домом. Он тихо прокрался через заросли к забору. В нем была маленькая железная дверь. Джек открыл ее ключом и вышел на узкую безлюдную улочку. На ней стоял старый форд. Убедившись, что никого нет, он, прихрамывая, направился к нему.
Форд остановился перед виллой Тома Херлинга. Джек вытащил из багажника брезентовый ранец, в котором были все необходимые инструменты. Войдя в дом, он выключил сигнальную систему и за двадцать минут открыл бронированную дверь. Теперь он стоял перед сейфом, вспоминая о встрече с тем пьяницей – Хорстом Большое Ухо, который, ссылаясь на то, что они с его отцом когда-то были добрыми друзьями, просил у него на выпивку. Джек вернул его к жизни, или, точнее, приблизил еще больше к смерти, обеспечив его виски на длительное время, и за это Хорст научил его единственному ремеслу, на которое был способен, – разбивать сейфы. Хорст рассказал ему, что он провалил очень хорошо подготовленную его отцом акцию, чего тот никогда ему не смог простить, и Джек понял простую истину: «Никогда не надейся на другого, когда можешь сам сделать дело. Особенно, когда этот другой – пьяница». Нужно было старому Гордону самому научиться тонкому ремеслу своего друга, и он смог бы избежать многих неприятностей.
Джек не верил в судьбу, для него она была хищным, но пугливым зверьком, который нападал только на глупых, слабых, неопытных и, прежде всего, мягких людей. «Для того, чтобы преуспеть в жизни, нужно иметь холодный разум и железную руку», – повторил Джек мысленно слова отца и открыл дверцу сейфа. На дне сейфа белели две папки, как испуганные птицы, сбившиеся в уголок. Больше ничего внутри не было. Задыхаясь от напряжения, Джек стал их перелистывать и, наконец, сказал:
– Теперь мир у твоих ног, Джек!
Он положил в сейф взрывчатку: в половине седьмого от виллы камня на камне не останется. Джек положил папки за пазуху и вышел на террасу. Роясь в кармане в поисках ключа, он посмотрел наверх, на скальный массив, позолоченный заходящим солнцем. Он взглянул на часы и вспомнил, что вот сейчас в долине Молчания скала упадет на Тома Херлинга. Вдруг земля задрожала, в воздухе раздался сильный гром и Джек увидел, как скала отделилась от своей основы и полетела прямо на него…
* * *
Том Херлинг вышел из своей машины без пятнадцати шесть и тут же был окружен толпой журналистов и фоторепортеров. Несколько полицейских сделали кордон около машины, сдерживая их.
– Сожалею, господа, – сказал Том, – но не могу уделить вам больше нескольких минут: я обещал Дракону быть вовремя, вы сами знаете, как он гневается.
– Не слишком ли вы дерзок? – посыпались вопросы.
– Каким оружием вы будете сражаться на дуэли?
– Таким, какое выберет Он, – ответил Том, – пожалуйста, мисс, прошу вас в машину, будете моим секундантом.
– Спасибо, мистер Херлинг, мне всего только двадцать три года и жизнь еще не надоела.
– Так нет ли среди вас настоящего журналиста? – обратился Том к толпе.
Все отступили, и только какой-то щупленький фоторепортер выкрикнул:
– Я поеду с вами, мистер Херлинг!
* * *
В шесть без трех минут из отверстия в искусственной скале показалось дуло. Оно стало не спеша наводиться, поэтому Анна решила поспешить.
– Будь готова, – сказала она Лане спокойным голосом, как будто готовилась выстрелить в фазана. Оба выстрела грянули одновременно. Дуло безжизненно уставилось в облака. Лана выстрелила в предмет, поставленный Скоттом в самой расщелине скалы, и он заискрился синим пламенем. Том Херлинг стоял неподвижно, маленький репортер вовсю снимал, лежа на животе.
– За две с половиной минуты мы должны найти и прикончить Хопера, – спокойно сказала Анна. – Лана видела в озере водяные лилии, Скотт!
Скотт и Джон опустили бинокли и переглянулись. Глаза Скотта оживились.
– Что-то я никогда не видел в этом озере водяных лилий, – сказал Джон.
Ветер утих, и поверхность воды стала такой гладкой, что в бинокль был виден каждый камешек на дне. Водяные лилии оторвались от берега и понеслись по воде. Опять раздались одновременно два выстрела, один из листьев лилии приподнялся, но, притянутый невидимой силой, опять опустился, и вода под ним стала красной. Вторым выстрелом Лана попала в такой же предмет в расщелине, и он тоже заискрился.
– Док Хопер мертв, – еле слышно сказал Скотт.
Том Херлинг еще пять минут постоял под скалой, но видя, что Дракон ничего не предпринимает, решил уйти. В расщелине продолжали шипеть синие искры. Том схватил репортера за руку:
– Пойдем, приятель, Дракон вот-вот развалится от злости. Мы спрячемся вон в тех скалах, и ты оттуда будешь снимать.
В пятнадцать минут седьмого взорвалась одна бомба и немного погодя другая. В небо поднялось огромное облако пыли. Скотт взял воздушный пистолет и бесшумно выстрелил.
– Я попал в Дракона, будь уверен, – сказал он Джону, улыбаясь.
Когда пыль рассеялась, от высокой мраморной скалы не осталось и следа, на площадке валялась куча белых камней. И тогда люди на противоположном берегу увидели нечто необыкновенное: посреди площадки появилась темная тень, которая медленно поднялась в воздух, постепенно бледнея, пока совсем не исчезла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40