Он молча взял чашку и, как только дыхание пришло в норму, подул, отгоняя клубы горячего пара.
Картер сморщился.
– Кошмарный стул. – Он вскочил и постучал по сиденью. – Небось немцы делали. Нужна подушка.
– Пожалуйста, продолжай.
Картер сел за гримировальный стол, держа чашку в ладонях.
– Ледок говорит, когда он получит планы, то изготовит трубку в несколько минут. Потом надо будет ее закалить и остужать примерно в течение часа перед использованием, иначе она загорится. Я о том, что…
– Извини, но…
– Я о том, что сперва хотел использовать телевидение для спиритического шкафа, но не знаю, я очень переменился. Надоели мне все эти спиритические трюки. Телевидение куда интереснее. Я подумал было использовать его в течение всего представления, для разных иллюзий. Но это уже будет перебор – зрителям надоест. И тогда я принялся фонтанировать идеями, – он в быстром ритме защелкал пальцами, – сочиняя всё новые и новые иллюзии для нынешней премьеры.
– Да, есть довольно интересные эффекты.
– Что до телевидения – остальные иллюзии станут к нему подготовкой. Мы используем его, чтобы вызвать дьявола. Я не вижу лучшего способа помочь Фило.
Джеймс, всё время думавший о том, как сбить с толку врагов, понял, что смотрел совершенно не в ту сторону.
– Помочь Фило, – повторил он.
– Это его подбодрит.
– Успешная публичная демонстрация, – проговорил Джеймс, как будто пелена спала наконец с его глаз. – Да. Конечно. Разумеется. Но Карло тебя заложит – армия кого-нибудь пришлет.
– Отлично.
– Отлично?
– Джеймс, тебя не усыпляли хлороформом и не бросали в залив. Пусть Карло сообщает, кому хочет. Это мой театр. Я справлюсь. – Картер спрятал чашку в ладонях, раскрыл их – чашка исчезла. На ее месте сидела голубка, она вспорхнула, закружила по комнате и села на вешалку для одежды. Джеймс взглянул на голубку, которая тут же принялась оправлять перышки, потом снова на брата – тот, как ни в чем не бывало, попивал чай.
Джеймс понял, что спорить бесполезно. Он давно смирился с тем, что ни брата, ни его магию не понять.
– Ладно. Поосторожнее, когда будешь с Карло. – Он поставил чашку с блюдцем на стол.
– Насчет Карло у меня очень специфические планы. – Картер взглянул на вешалку. – Шляпу не забудь.
– Спасибо.
Джеймс взял шляпу, стараясь не напугать сидящую на ней голубку, и взглянул на брата, словно пытался первый раз в жизни его увидеть. Он смутно помнил себя семилетним, когда Чарли казался ему великим героем. Однако подробности стерлись, осталось только какое-то не вполне понятное уважение.
– Верю, у тебя всё будет хорошо, – сказал Джеймс. – И тем не менее будь осторожен.
Касса театра «Орфей» открывалась в полдень. Бывший кабинет Мердока давно превратили в склад бутафории. Знаменитое окно, из которого он смотрел на очередь, заколотили досками.
Очередь в день премьеры была внушительная, но не феноменальная. Несколько пешеходов, остановившись, читали рекламные щиты, расставленные вдоль тротуара. В вечерних газетах должна была появиться очень симпатичная заметка о замечательных новых иллюзиях Великого Картера. Джеймс, стоя перед театром, куря сигарету за сигаретой и считая головы, отчаянно надеялся, что основной наплыв зрителей – впереди.
Когда очередь рассосалась, Джеймс принялся оглядывать улицу и быстро понял, что выглядит смешно. Затоптав ногой последний окурок, он вернулся в театр.
Кассирша – у нее было превосходное периферическое зрение – заметила, что он ушел, и вернулась к статье про Валентино в ежемесячном кинообозрении.
На газету легла тень, и девушка подняла глаза. Перед кассой стоя крупный, совершенно лысый мужчина – он смотрел на рекламные щиты, на афиши и на саму кассиршу с презрительным видом богатого иностранца в бедной стране.
– Один билет в партер, пожалуйста, на магическое шоу, – произнес он тоном, подразумевающим, что шоу недостойно такого названия.
– Восемь долларов, пожалуйста.
– Восемь… долларов… Да, может быть, это и впрямь магическое шоу. Барышня, сэкономьте мне восемь долларов, посмотрите контрамарки, меня должны были пригласить.
– Хорошо. Кто вас пригласил?
– Мистер Карло Руди.
Девушка, зевая, зашуршала листками бумаги.
– Он никого не приглашал. Может, кто-то другой?
Лысый господин продолжал пристально на нее смотреть.
Девушка испугалась, что он так и будет стоять, и ей придется читать газету под его взглядом.
– Тогда самый дешевый билет.
– Балкон, третий ярус. Пятьдесят центов.
– Отлично. – Господин протянул пять десятицентовиков.
Девушка вынула стопку билетов на третий ярус галерки и протянула один в окошко.
– Театр открывается в семь тридцать, представление начинается ровно в восемь. И… вы знаете, что с животными приходить нельзя?
– Простите?
Ей на мгновение показалось, что господин держит на руках крохотного песика, но теперь она ясно видела, что в руках У него ничего нет.
– Хм, – сказала кассирша и заученным голосом добавила: – Просьба не разглашать подробности последнего акта, в котором Картер побеждает дьявола.
Лысый господин щелкнул каблуками.
– Ваш слуга, – сказал он.
Глава 3
У подружки Карло, вернее, у ее мужа, был отличный новехонький «кадиллак». Темно-синий корпус блестел многочисленными слоями лака, который слуги накладывали безропотно, потому что хозяин часто уезжал из города, счетчик пройденного расстояния легко снимался, а до Сансет-бич было рукой подать.
По дороге к Арбор-вилле Картер дважды похвалил мягкую подвеску и легкость в управлении. Оба раза Карло отвечал: «Да, славная машинка».
Всю дорогу он терялся в догадках:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177