«Следует принять все необходимые меры для того, чтобы эта глава истории церкви исчезла бесследно. Можете использовать любые методы, Патрик. Конти поможет вам уничтожить оссуарий и его содержимое… И манускрипт. Никаких материальных улик; единственное, что должно остаться, – легенда. Вы все поняли?»
Реликвии и книга могли быть легко уничтожены в ватиканской лаборатории, и Донован чувствовал, что цель этой поездки намного серьезнее, чем простая ликвидация улик.
Поглядывая на наемника, он понимал, что рана на голове, происхождение которой Конти не удосужился объяснить, напрямую связана с таинственным исчезновением доктора Берсеи.
Конти снизил скорость и повернул с автострады направо, на узкую немощеную дорогу. Густая трава и низкорослый кустарник зашуршали о брюхо машины. Они ехали молча, пока грунтовка не вывела их к небольшой буковой рощице. Конти остановил машину, заглушил двигатель, оставив ключи в замке, и нажатием кнопки открыл багажник.
Выбравшись из машины, они направились к багажнику – в нем были уложены по диагонали лопаты и кирки. Конти вытащил инструмент и сунул в руки Доновану лопату.
– Копать будем глубоко.
* * *
– Так, с этим все. – Конти вытер пот со лба тыльной стороной грязной ладони. – А теперь у меня к тебе пара вопросов.
Он воткнул лопату в землю и облокотился на нее. Остро пахло сырой землей. Снова стал накрапывать дождь.
Донован поднял на него взгляд поверх запотевших очков.
– Вам разве недостаточно увиденного, чтобы разобраться самому?
– Не-а. – Наемник помотал головой. – Скажи-ка мне, только честно: ты как думаешь, чьи кости в этом оссуарии?
Сальваторе Конти не подвергал сомнению собственную веру. Эти проблемы он давным-давно оставил за бортом. Просто кража оссуария, результаты его научного исследования, а также открытия Берсеи в катакомбах Торлония разожгли его любопытство.
– Вы видели то же, что и я. – Донован развел руками. – Сами-то что думаете?
– Думать – не моя работа, – ухмыльнулся Конти.
– Если честно, я не знаю.
– Тогда к чему столько возни?
Немного подумав над его вопросом, Донован ответил:
– Доказательства серьезные. Все указывает на то, что это останки Иисуса Христа. Наш долг – защищать церковь. Сами понимаете, что другого выхода у нас не было.
– Ну, если там Иисус, – наемник указал на багажник машины, – то защищаете вы офигенную кучу вранья. Хотя мне-то что…
Донован никак не ожидал, что такой человек, как Сальваторе Конти, в состоянии понять глобальные последствия происходящего. Оссуарий и его содержимое способно кардинально изменить двухтысячелетнюю историю человечества. А человечество нуждается в истинах, которые объединяют людей, а не в полемике и разногласиях. Он убедился в этом на личном опыте, еще на улицах Белфаста. Патрик Донован был весьма сведущ в истории католической церкви, но то, что он защищал, имело мало общего с древними книгами. Существовал некий моральный долг, исполнять который он должен был так, чтобы праведная вера в этом суетном материалистическом мире не оскудевала.
– Вы меня удивили. Вы не похожи на человека, которому на все это глубоко насрать, – бросил Донован.
Конти обжег его взглядом, несколько смущенный неожиданной грубостью священника. Возможно, это облегчит его задачу.
– Ну, не знаю… Кроме того, если бы на свете был Бог, – с сарказмом продолжил он, – таким, как я и ты, уж точно не поздоровилось бы. – Наемник вновь взялся за лопату.
Доновану претила сама мысль о том, что у него с Конти может быть что-то общее, но он понимал: вполне вероятно, наемник прав. «Я ведь часть всего этого, один из них». В конце концов, Конти не действовал самостоятельно, он был всего лишь рядовым исполнителем. И ведь не Конти упрашивал Сантелли предпринять меры по извлечению оссуария, а он, Донован. Даже принимая во внимание, что Донован и представить себе не мог, на какие экстремальные меры решится.
Сантелли, тем не менее сам он пальцем не пошевелил, чтобы остановить кардинала.
– Скажите, что на самом деле произошло с доктором Берсеи? – В голосе священника чувствовалось напряжение, он инстинктивно понимал, что с ответом Конти связана и его собственная судьба.
– На его счет можешь не беспокоиться. – Грубое лицо Конти скривилось. – Он получил по заслугам, а тебя я избавил от грязной работы. Это все, что тебе положено знать.
– А как он оказался в катакомбах? – Донован почувствовал, как гнев наполняет его.
Конти решил было проигнорировать вопрос, но, подумав, что Донован не представляет никакой угрозы, ответил:
– На свитке, что этот парень вытащил из оссуария, был рисунок, и он вычислил, что рисунок является точной копией фрески в катакомбах Торлония. Вроде как у этого типа, Иосифа из Аримафеи, был склеп в Риме. Ну, вот Берсеи, похоже, решил, что именно в ней и засушили Иисуса. Кто бы мог подумать, а?
Донован мысленно ахнул. Неужели такое возможно? Неужели Берсеи нашел настоящую могилу?
– Хочешь совет? – продолжал Конти. – Ты на девку-то особо не заглядывайся. – Ему доставляло удовольствие наблюдать, как каждое его новое слово подрывает мужество священника. – Она, так сказать, получила «отсрочку приговора».
– Я вас не понимаю…
– Сантелли пересказал мне всю ту ересь, что вы наплели ей про манускрипт. Хороша сказочка. Только вы оба не врубаетесь, что скормили ей слишком много информации. Кардинал сказал тебе, что она слиняла со своим ноутбуком… набитым результатами исследований?
– Нет…
Неудивительно, что Сантелли так нервничал. Все могло вот-вот раскрыться. Конти наломал дров – в сообщениях из Иерусалима появился фоторобот человека, до странности похожего на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111