Тогда Мишнер не увидел в этом ничего особенного. За долгие годы он отправил ей много писем. Но эта странная просьба послать письмо именно оттуда и непременно лично!
Накануне Климент был в хранилище. Мишнер и Нгови ждали снаружи, пока Папа изучал содержимое футляра. Он легко мог взять оттуда все, что угодно. А значит, когда через несколько дней Климент и Валендреа опять наведывались в хранилище, перевода Тибора уже не было. О чем Мишнер только что спрашивал Валендреа?
«Откуда вы знаете, что оно там было?»
«Я не знаю. Но с того вечера никто не заходил в архив, а через два дня Климент умер».
* * *
Входная дверь с грохотом распахнулась.
Комнату освещала только одна лампа, и из полумрака неожиданно возник высокий худощавый человек. Он сдернул Мишнера на пол и сильно ударил кулаком в живот.
У Мишнера перехватило дыхание.
Незнакомец еще раз ударил его в грудь, и Мишнер, нелепо перебирая ногами, с трудом отполз к стене. Он не мог сопротивляться. Он никогда в жизни не дрался. Инстинкт подсказал ему поднять руки для защиты, но противник снова ударил его в живот и опрокинул на кровать.
Мишнер, задыхаясь, смотрел на незнакомца и не знал, чего ждать. Человек вынул что-то из кармана. Черный прямоугольник около шести футов в длину, с одной из сторон отходят два блестящих металлических зубца, похожие на щипцы. Между зубцами сверкнула вспышка света.
Электрошок!
Такие носили с собой швейцарские гвардейцы, чтобы можно было защитить Папу, не прибегая к пулям. Им с Климентом показывали это оружие и объясняли, что за счет заряда девятивольтной батареи можно получить напряжение в сто тысяч вольт, удар такой силы способен мгновенно обездвижить человека. Между электродами с треском пробежал голубовато-белый разряд.
На губах худощавого заиграла улыбка:
– Сейчас мы повеселимся, – глухо сказал он по-итальянски.
Мишнер собрал все силы и левой ногой ударил его по вытянутой руке. Электрошок отлетел к открытым дверям.
Нападавший явно не ожидал этого, но быстро собрался и сильным ударом повалил Мишнера на кровать.
Потом рука его скользнула в другой карман. Раздался щелчок, сверкнуло лезвие ножа. Сжимая его в руке, незнакомец бросился на Мишнера. Мишнер попытался представить себе, что испытывает человек, когда его режут.
Но ничего не почувствовал.
Раздался треск электрического разряда, и противник задергался. У него закатились глаза, обмякли руки, все тело забилось в судорогах. Он выронил нож и упал на пол.
Мишнер открыл глаза.
За спиной незнакомца стояла Катерина. Отбросив в сторону электрошок, она кинулась к нему.
– Как ты?
Задыхаясь, он хватал ртом воздух.
– Колин, как ты?
– Кто… это… был?
– Сейчас не время. Там внизу еще двое.
– Почему ты… знаешь больше… чем я?
– Потом объясню. Надо бежать.
К Мишнеру вернулась способность думать.
– Возьми мою сумку. Там… Я не распаковывал ее с Боснии.
– Ты уезжаешь?
Он не хотел отвечать, и она поняла его молчание.
– Ты не хочешь говорить мне, – быстро произнесла она.
– Откуда ты взялась?
– Я пришла поговорить с тобой. Хотела объяснить. Но тут приехал этот и еще двое.
Мишнер попытался подняться с кровати, но острая боль не дала ему этого сделать.
– Ты ранен, – сказала она.
Он прокашлялся.
– Ты знала, что они придут?
– Ты что, серьезно?
– Ответь.
– Я пришла поговорить с тобой и услышала щелчок электрошока. Потом увидела, как ты выбил его, и он схватил нож. Я схватила электрошок и сделала что смогла. Я думала, ты скажешь спасибо.
– Спасибо. Что ты еще знаешь?
– Вечером того дня, когда мы виделись с отцом Тибором в Бухаресте, Амбрози напал на меня. Он дал понять, что, если я не буду помогать им, мне это дорого обойдется. – Она показала на лежащего на полу незнакомца. – Думаю, что он как-то связан с Амбрози. Но я не знаю, что им от тебя нужно.
– Наверное, Валендреа остался недоволен сегодняшним разговором и решил прибегнуть к силе. Он предупреждал, что следующий визит мне не понравится.
– Надо уходить, – решительно повторила она.
Он, кряхтя, достал из сумки пару кроссовок и надел их. От боли в груди на его глазах выступили слезы.
– Колин, я люблю тебя. Я поступила нехорошо, но мои намерения были чисты. – Она проговорила это очень быстро, как будто ей обязательно надо было сказать это.
Мишнер быстро взглянул на нее:
– Трудно спорить с тем, кто только что спас тебе жизнь.
– А я не хочу спорить.
И он не хотел. Может быть, не надо быть таким правильным? Ведь он тоже был с ней не до конца честен. Мишнер нагнулся и проверил пульс у незнакомца.
– Когда придет в себя, начнется что-то страшное. Мне бы не хотелось при этом присутствовать.
Он двинулся было к выходу, но взгляд его упал на разбросанные по полу письма и конверты. Их нужно уничтожить. Мишнер стал собирать письма.
– Колин, надо уйти, пока те двое не поднялись сюда.
– Надо собрать это… – Он уже слышал шаги на лестнице.
– Колин, у нас нет времени.
Он беспорядочно хватал письма руками и запихивал в сумку. Он торопился, но успел собрать только половину. Надо уходить, не то будет поздно.
Он выскользнул из квартиры, Катерина следом за ним. Мишнер указал наверх. Крадучись, они поднялись выше этажом, шаги внизу раздавались все громче. Ему было трудно двигаться из-за боли в боку, но адреналин придавал ему сил.
– Как мы выйдем отсюда? – шепотом спросила она.
– В конце здания есть еще одна лестница. Она выходит во двор. Иди за мной.
Они осторожно пробежали по коридору мимо закрытых дверей квартир и стали удаляться от главной лестницы. Когда Мишнер увидел выход на запасную, в пятидесяти футах от них показались преследователи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114